Люди, для которых секс без чувств невозможен (нет, это не просто «норма»)
Люди, для которых секс без чувств невозможен (нет, это не просто «норма»)
Как строят отношения и определяют себя демисексуал_ки
25 января 2024 года DOXA признали «нежелательной организацией».
Если вы находитесь в России или планируете в нее возвращаться, вам нельзя репостить наши материалы в соцсетях, ссылаться на них и публиковать цитаты.
Подробнее о том, что можно и нельзя, читайте в карточках.
Хотя многие люди считают, что секс только при наличии эмоциональной связи с партнер_кой — это норма (нередко единственно одобряемая), далеко не все люди объясняют свой выбор партнер_ки «разборчивостью» или моральной позицией. Для демисексуало_к «секс по любви» не выбор, а единственно возможный и комфортный контакт. Они не просто выбирают секс только с теми, к кому чувствуют большую привязанность. Они не могут испытывать влечение в других условиях: к случайным людям, знаменитостям, при коротком знакомстве в баре или клубе.
Мы попросили демисексуало_к рассказать о том, как они осознали свою сексуальность, чем вреден культ потери девственности, как гендерные стереотипы мешают исследованию сексуальности и зачем нужна репрезентация демисексуальности в сексоцентричной культуре.
Редакторка
Редакторка
Авторка в слезахИллюстраторка
Иллюстраторка
Алиса ЯстребоваПубликация
14 апреля 2023 г.
От демисексуальности до секса на одну ночь
МаринаИмя изменено по просьбе героини.
Я осознала свою демисексуальность в 16–17 лет. Сравнивая себя с подругами, которые к моменту выпуска из школы имели опыт разных сексуальных отношений, я смогла сформулировать, что не испытываю сексуального влечения к парням, с которыми у меня не сложились теплые, доверительные отношения.
К этому возрасту я уже подобрала подходящие мне типы мастурбации и знала, что для меня значит оргазм, но совершенно не могла представить себя, занимающейся сексом«Когда я говорю о сексе, я имею в виду не только пенисо-вагинальную пенетрацию, но и вообще любую другую сексуальную практику: от орального секса до раббинга» — прим. респондентки. с парнями, с которыми я ходила на свидания
При этом я никогда не мыслила в логике «мой первый секс должен случиться с будущим мужем», «секс только после свадьбы» или «берегу себя для идеального» — нет. У меня просто не было влечения к парням, с которыми у нас не установилась ощутимая эмоциональная связь. К слову, мой первый секс случился в 18 лет с моим близким другом. К тому моменту мы уже год плотно общались: проводили много времени вместе, держали друг друга в курсе всех событий наших жизней, выручали и поддерживали. Мы осознали себя парой только спустя полтора года после нашего первого секса. Это было связано в первую очередь с тем, что на тот момент мы жили в разных городах и могли видеться не чаще пары раз в месяц, что нам как паре не подходило. В конце концов мы решили, что хотим жить вместе, и с тех пор пробыли в романтических отношениях чуть меньше трех лет. В это время я не испытывала влечения к другим мужчинам и уже начала говорить о себе как о демисексуалке.
Это был важный для меня шаг, потому что до этого я часто ощущала себя «ненормальной». Однажды моя мама назвала нашу общую знакомую «фригидной» в контексте некоторой дисфункции, после чего я какое-то время думала, что я, наверное, тоже «фригидная», то есть какая-то «неправильная».
Мы рассказываем про военное вторжение России в Украину, протесты и репрессии. Мы считаем, что сейчас, когда десятки медиа закрылись или перестали освещать войну, доступ к независимой информации важен как никогда.
Принять свою сексуальность мне помогло понимание того, что у всех все по-разному — и это нормально. Когда мне было 14 лет, моя близкая подруга призналась мне в гомосексуальности. Я встретила эту новость довольно агрессивно и точно задела ее чувства, но она оказалась куда более чуткой и предложила поговорить об этом. После этого я пересмотрела свои взгляды и стала больше читать о многообразии сексуальных ориентаций.
После окончания первых отношений понимание собственной сексуальной ориентации помогало мне в коммуникации с мужчинами. Мне было проще выстроить свои границы и понять, когда сказать «нет». Я пробовала экспериментировать: дважды за год сама предлагала секс парням, с которыми была почти незнакома. В обоих случаях я оказалась в ситуациях, когда не испытывала влечения, но переживала дискомфорт.
Год назад все изменилось. Я решилась снова написать мужчине, с которым у меня случился первый «секс-эксперимент», и это был на удивление положительный опыт! Как и в прошлый раз, я приехала к нему, но все было по-другому: мне хотелось заняться с ним сексом, хотя никакой эмоциональной привязанности я не чувствовала. «Вау! , — подумала я. — Кажется, теперь я хочу заниматься сексом с разными людьми и вообще умею хотеть секс просто ради секса». Этот опыт помог мне понять, что демисексуальность — это действительно отдельная и самостоятельная сексуальная ориентация, которая флюидна и может меняться в течение жизни. За последний год у меня сложилось несколько типов сексуальных отношений с разными мужчинами: от секса на одну ночь до формата FWBFriends with benefits (англ.) — друзья, которые по взаимной договоренности периодически занимаются сексом друг с другом..
Я понимаю, что это было невозможно представить несколько лет назад просто потому, что я действительно не испытывала сексуального влечения к малознакомым людям.
Не могу сказать, что я обрадовалась или расстроилась, когда осознала, что моя сексуальная ориентация поменялась. Но мне спокойнее, когда я чувствую свои желания и могу их называть: вместе с этим приходит понимание, как вести себя в той или иной ситуации и позаботиться о себе.
Демисексуальность как протест против токсичной маскулинности
Давид
Однажды я увидел профиль в Tinder, где в графе ориентации значилось «демисексуал». Мне стало интересно, я погуглил значение и понял, что этот термин также отлично описывает меня. С самого детства я испытывал ощущение, что мне не нужен секс ради секса. У меня никогда не было задачи лишиться девственности как можно раньше, чтобы быть крутым среди сверстников. Из-за этого я чувствовал себя иначе, чем большинство моих знакомых парней.
Когда у меня появились настоящие друзья, я объяснил им свой опыт и они меня приняли. Оказалось, что в моем кругу общения я не единственный парень, которому необходима эмоциональная связь для сексуального влечения. До этого я встречался с противоположным мнением: знакомые ребята были уверены в том, что парни всегда и со всеми хотят секса. Встречи с такими людьми провоцировали меня на внутренний вопрос: «А нормальный ли я?».
Сейчас я комфортно чувствую себя в своей сексуальности и окончательно принял себя. Я понял, что быть собой и делать как хочется гораздо важнее общественных установок. Это было непросто, особенно учитывая то, что в обществе и медиа демисексуальные люди, особенно парни, недостаточно репрезентованы.
Мы до сих пор живем в ужасно патриархальном обществе, которое навязывает парням модели поведения. Доминирование и желание власти, которые выражаются в том числе в сексе, — абсолютно не то, с чем я хочу себя ассоциировать. Патриархальные паттерны «настоящих мужиков» пора отправить в музей как нечто устаревшее.
Как демисексуальность помогает отстаивать границы
Слива-аджарха
Как цисгетеросексуальныйГетеросексуальный человек, чья гендерная идентичность совпадает с приписанным при рождении полом. человек я долгое время имела возможность вообще не задумываться над тем, что мои сексуальность и гендерная идентичность могут не соответствовать нормам. Поэтому я относительно поздно осознала свою демисексуальность — в 27 лет. Я начала больше читать про сексуальность и проблемы ЛГБТК людей. Тогда же я прочла истории асексуальных людей и узнала о том, что в а-спектре есть такая ориентация, как демисексуальность. По описанию она очень походила на то, что переживала я.
У меня было довольно много секса со случайными партнерами. Но даже если эти люди были привлекательными и чуткими, я не могла получить с ними удовольствие. Секс был приятен, только если я испытывала глубокую привязанность к партнеру. Даже когда я мастурбировала и фантазировала, я не могла сразу представить сцену секса со случайным человеком. Мне нужно было разыграть в голове целую предшествующую сексу историю: как мы знакомимся, сближаемся, признаемся друг другу в чувствах, выстраиваем отношения.
Еще какое-то время после того, как я узнала о демисексуальности, я не была уверена в том, что могу себя так идентифицировать, потому что у меня достаточно высокое либидо.
Мне казалось, есть противоречие в том, что я часто испытываю желание, даже если ни к кому не привязана
Я написала о своих переживаниях в Twitter, и мне ответили, что это абсолютно нормальная ситуация — асексуальные люди тоже могут быть хорниИспытывать возбуждение.. Я начала больше в этом разбираться. Одновременно с этим я чаще стала встречать в интернете критику демисексуальности. Многие не понимают, зачем выделять ее в отдельную ориентацию: разве не все стремятся лучше проверить партнера, прежде чем вступать с ним в сексуальную связь? На ЛГБТК порталах пользователь_ницы часто спорили о том, сталкиваются ли демисексуальные люди с угнетением, имеют ли они право считаться частью сообщества. Я не могу сказать, что я испытывала специфическое угнетение, но моя ориентация определенно вызвала у меня трудности с пониманием собственных границ.
Раз за разом я вступала в нежеланные для меня связи и газлайтилаУбеждала себя в неадекватности своих самоощущения и восприятия действительности. себя: «Может быть, в этот раз получится. Может, предыдущие партнеры просто были неподходящими, а с этим точно все выйдет». Или говорила себе, что со мной что-то не так и мне нужно изменить свой настрой, чтобы начать получать удовольствие от секса. Бывали случаи, когда я соглашалась на контакт просто потому, что другой человек его сильно хотел. Оглядываясь назад, я бы предпочла этого опыта не иметь. Я не считаю эти ситуации насилием, но они оставили неприятный психологический осадок. Их можно было бы избежать, если бы мои партнеры были более чуткими к культуре активного согласия, а я раньше приняла свою демисексуальность и лучше берегла свои границы.
Мой сексуальный дебют, например, случился потому, что я на тот момент думала: «Как же так, я же уже взрослая, а до сих пор не занималась сексом, я что, какая-то неправильная? Нужно срочно это исправить». Этот опыт, опять же, — то, чего я хотела бы избежать. Теперь мне очевидно: то, занимается человек сексом или нет, никак не определяют его ценность, привлекательность или взрослость.
После того как я осознала свою демисексуальность, я старалась проговаривать всем партнерам, что моя ориентация может значить для наших отношений. Объяснять, что я могу любить секс и источать какую-то эротическую энергию, но это не значит, что я готова к сексу прямо сейчас, мне нужна романтическая близость. Не все это понимали: один парень, зная о моей демисексуальности, сказал, что не готов к романтическим отношениям, которые требовались мне для близости, но при этом продолжал игриво общаться и отправлять околонюдсы. Это меня очень фрустрировало.
При этом с друзьями мне абсолютно комфортно, потому что они супер просвещенные и бережные. Среди них есть как асексуальные, так и пансексуальные люди, ориентированные на открытые отношения с разными партнер_ками. Себя я тоже научилась понимать и принимать: я четко понимаю, чего я не хочу, и отказываюсь от этого. С тех пор я не сталкивалась с неприятными и давящими ситуациями.
Демисексуальность как осознанный поиск глубокой связи
Тоня
Мне кажется, я всегда понимала, что я демисексуальнаПрим. респондентки: «Демисексуальность не главный лейбл для меня, сейчас я чаще идентифицирую себя как квир-персону в асексуальном спектре или грейсексуальную персону. Эти лейблы мне просто более удобны сейчас, но демисексуальный опыт — тоже важная часть меня».. В школе, когда у моих четырнадцатилетних одноклассниц начали появляться парни, я испытывала к этим парочкам жуткое презрение. Мне казалось, что они просто насмотрелись ромкомов и хотят также: играют в игры, а не чувствуют по-настоящему.
Я не понимала, как мои подружки могли влюбляться в мальчиков, с которыми нам еще совсем недавно не хотелось иметь ничего общего. Меня не травмировало то, что мой опыт отличался, наоборот, мне казалось, что я лучше, потому что свободна от нерациональных аффектов, которые испытывали мои подруги.
Так как я тогда думала, что я «не такая», как другие девочки, я начала больше дружить с мальчиками. Многие из них тоже презрительно относились к «ванильным» вещам. С моим другом Егором мы часто злились на всю эту подростковую тему с «парочками». Потом Егор перешел в другую школу, и через месяц у него появилась девушка. Меня это очень расстроило. Сейчас я понимаю, что это был важный опыт яркой и искренней дружбы, которая на самом деле являлась несексуализированной влюбленностью. Моя связь с Егором отличалась от привязанности к другим моим друзьям, но она строилась на интеллектуальном восхищении и схожем взгляде на мир, а не на гормонах.
Впоследствии у меня была череда таких «особенных» людей, которые сменялись как партнеры — у меня никогда не было двух лучших друзей одновременно. Я всегда чувствовала, что они для меня больше, чем друзья, но чаще всего это не перерастало в романтическую или сексуальную связь, потому что я интуитивно понимала, что не хочу «портить» эмоциональный коннект романтическими клише.
Тогда я еще ничего не знала про квирность и про то, что на самом деле можно строить иную любовь — не ту, что меня отталкивает
Потом я подружилась с открытыми ЛГБТК-персонами, начала читать квир-теорию и разные паблики в интернете. А примерно пять лет назад прочитала о демисексуальности и подумала: «Да, это про меня». До этого я думала, что для моего опыта еще не придумали название, а это же очень важная вещь.
В мире дейтинга частый случай — любовь с первого взгляда. Мои друзья нередко обсуждают, как увидели кого-то на улице и сразу подумали: «Какая же это прекрасная персона, как я ее хочу». Демисексуал_ки не могут разделить это чувство, у нас по-другому устроено влечение. Поэтому мне кажется, что наш опыт важно выделять в отдельную идентичность.
Мем про демисексуальность
Сейчас мне комфортно в моей ориентации, это понятная и рациональная история, которую мне очень интересно исследовать. Когда тебе не сносит голову безумный секс-драйв, ты можешь относиться к романтическим и сексуальным приключениям как к осознанным интеллектуальным играм и инструментам по поиску коннекта.
Но мне до сих пор некомфортно рассказывать о своей ориентации некоторым друзьям, особенно тем, кто с подросткового возраста знает о моем сложном понимании любви. Я боюсь, их удивит, что сейчас у меня есть партнерка, и начнутся разговоры, вроде: «Вот ты же не чувствуешь, как мы, но при этом у тебя есть девушка. Ты что, предала свои взгляды? Или всем врала? Или заблуждалась, а мы были правы?». Вряд ли кто-то на самом деле так скажет, скорее это иррациональный и детский страх того, что я потеряю часть себя. Это очень стрессово и, как мне кажется, связано с тем, что информации о демисексуальности все еще мало.
Были случаи, когда люди, с которыми я встречалась, говорили, что все знают о моей идентичности, но на самом деле ничего не понимали. Например, ожидали от меня секса на первом свидании. Когда они спрашивали об этом, что-то внутри меня ломалось… Как будто меня мисгендерятПри обращении намеренно употребляют местоимения, не соответствующие гендерной идентичности человека., только в измерении ориентации. Понимать, что меня видят не такой, какой вижу себя я, тревожно и отдаляюще.
Как демисексуальность учит уважать тело
Лиза
В детстве у меня не было никакого околосексуального опыта: я не мастурбировала, не интересовалась порно, вообще не думала о сексе. У меня не было нормального секс-просвета, но не было и вины: мне просто казалось, что секс — по другую сторону спектра того, что мне интересно.
В 13–14 лет я вошла в фем- и ЛГБТ-тусовку и начала потреблять разный контент: с одной стороны, супер принимающее и доброе твиттерское движение, с другой — радикальный феминизм российского трансфобного извода, который очень критично рассматривает любые проявления сексуальности и сужает сексуальное влечение, которое могут испытывать и практиковать женщины. Эти радикальныеВ радикальном феминизме, как правило, критикуются определенные сексуальные практики, которые могут нравиться женщинам. Например, секс на одну ночь, БДСМ и т.д. паблики сделали меня очень критичной к любым людям, испытывающим возбуждение: «Вы хотите секса?! Извращенцы, что ли?». Потом я узнала про разные сексуальности грей-спектраЛюди на грейсексуальном спектре испытывают половое влечение либо редко, либо при особых обстоятельствах. и подумала: «О, это же я!». Мне было очень приятно узнать, что необязательно заниматься сексом.
С 14 до 19 лет я позиционировала себя как асексуалку или демисексуалку и ни с кем не встречалась. В то же время у меня пропало либидо из-за расстройства пищевого поведения. Мне было даже приятно ощущать себя таким бесплотным существом, к которому никто не будет прикасаться. В то же время, когда я начала восстанавливаться от анорексии и снова смогла испытывать возбуждение, случились мои первые отношения с достаточно быстрым сексуальным опытом. Мой партнер был мягким и бережным, не давил на меня. Я поняла, что мне нравится заниматься с ним сексом и я могу хотеть его довольно часто. Помню, что тогда испугалась:
Блин, неужели я себя обманывала? Или меня обманывал тот феминизм, который я тогда поглощала и который был ответом на западную сексуализированную культуру?
Я стала думать, что теперь я вообще самая секс-позитивная персона в мире, что секс — это круто и очень приятно и я всем желаю крутых партнеров и много секса каждый день. Мы с партнером решили открыть отношения, я постепенно начала испытывать интерес к другим людям. Достаточно быстро у меня появился другой партнер, но мысль о сексе с ним меня очень пугала. Я ощутила то же самое, что до начала сексуального опыта: будто мне нужно делать что-то против воли. Я чувствовала себя очень неправильно, не понимала, почему я его не хочу: «В чем твоя проблема с этим человеком, он же такой прекрасный, почему тебе не хочется его выебать?». Мы поговорили, я объяснила ему, что сейчас не хочу секса.
Через какое-то время мы все-таки занялись им, когда я почувствовала себя в безопасности — и все прошло хорошо. После этого я поняла, как устроена моя сексуальность. В отношениях мое либидо может быть достаточно высоким: я хочу человека и могу быть очень тактильной с ним. Но должно пройти время, чтобы наша связь стала достаточно крепкой.
При этом мне не кажется верным, что влечение на основе эмоциональной привязанности — какая-то обязательно присущая всем женщинам норма. Чем больше будет появляться разных историй, подкастов, фильмов, дневников, тем очевиднее станет, что это абсолютно не так. С секса постепенно снимается стигма, у женщин появляется возможность переспать с кем-то, не боясь, что ее заклеймят «шлюхой». Благодаря дейтинговым приложениям у человека появилось большее поле для того, чтобы исследовать свою сексуальность, при этом оставаясь незамеченным.
Все чаще в медиа говорят о том, что настоящая сильная женщина должна иметь возможность заняться сексом с кем угодно. Я согласна с тем, что у нее должно быть это право. Но делает ли секс ее сильнее и свободнее?
Мне кажется, демисексуальность недостаточно представлена даже в феминистской литературе. Ей свойственно снимать табу с тем, которые до этого были невозможны в женском письме: секс, телесность, осознание и принятие собственной сексуальности. Поэтому часто смелость феминистских книжек заключается в яркости и открытости материала. Например, в «Зами» Одри Лорд достаточно подробно описывает влечение, которое героиня испытывает к девушке, которую знала два дня.
С другой стороны, есть сюжеты массовой культуры, в которых взросление почему-то всегда показывается через потерю девственности, а женская сексуальность ограничивается. Есть стандартная история «хорошей женщины», которая долго с кем-то целомудренно встречается, но потом все же решается на секс, который укрепляет любовь всей ее жизни. Это очень гетеронормативный сюжет, который предполагает, что, только проведя с кем-то долгое время, женщина имеет право на сексуальное поведение.
Культура как будто диктует женщине два пути: либо гетеронормативное целомудрие, либо женское восстание, которое заключается в многообразной сексуальной жизни со множеством партнеров и сексом без чувств. Гиперсексуальность в таких сюжетах становится синонимом эмансипации, но для меня это травмирующе. Как бы я ни хотела, я не могу заняться сексом с кем угодно.
Представляя себя в гиперсексуализированных ситуациях, я не чувствую силу и освобождение. Наоборот, думаю о том, как мне было бы в них неловко и страшно. В том числе это связано с пережитым мной РПП. Как я могу доверить тело, которому я причинила столько боли и которое так долго прятала, человеку, который вряд ли оценит это? Дело не в том, что человек должен быть благодарен мне за секс. Скорее в том, что тело — это ядро моей личности и я могу предоставить его не каждому. Для меня принятие демисексуальности — это признание права на чуткое отношение к своему телу и обязанности уважать его.
Другие материалы
«Пора начинать, либо умрём рабами»
История пожарного и росгвардейца, которые решились на антивоенный поджог и получили за него по 19 лет
«Миграция — это не преступление, это социальный процесс»
Почему по всему миру государства строят стены на границах и действительно ли это эффективно
«Протестовать в Азербайджане было бы самоубийством»
Азербайджанские активист_ки и исследователь_ницы о том, почему в их стране нет антивоенных протестов, а общество поддерживает милитаризм
«Ты как будто в тюрьме, тебя закрыли от внешнего мира»
Монологи житель_ниц Нагорного Карабаха о блокаде, войне и независимости
«На его голову натянули свитер — так, что прохожим не было видно лица»
Как ФСБ взяла журналиста-расследователя в заложники и спровоцировала международный скандал