Гибель тиранов. Что не так с реакцией Запада на авиакатастрофу с иранским президентом Раиси
Вечер 19 мая я провел в одном западноевропейском социальном учреждении с повышенной концентрацией иранской диаспоры. Ее представителей объединяло приподнятое настроение, иногда выливавшееся в аплодисменты, что вполне резонировало с экстазом их сограждан, тем временем запускавших в Тегеране салюты и раздававших на улицах конфеты.
Так иранцы встречали новости о гибели президента Исламской Республики Ибрахима Раиси, разбившегося на вертолете вместе с главой МИД Хосейном Абдоллахияном и еще двумя высокопоставленными иранскими чиновниками. Кто-то же, как, например, лауреат Нобелевской премии мира, правозащитница и уроженка шахиншахского Ирана Ширин Эбади, восприняла эти известия с сожалением — но лишь потому, что Раиси «не заслужил такой легкой смерти» и должен был, по ее мнению, предстать перед судом.
Реакция эта не вызывает удивления, если составить краткие некрологи списка жертв авиакатастрофы. Хосейна Абдоллахияна российская и украинская публика лучше всего знает как главного ретранслятора лжи о том, что Иран не поставляет путинскому режиму беспилотники, западная — как сторонника «жесткой линии», угрожавшего «сравнять Тель-Авив и Хайфу с землей».
Раиси же еще в 27-летнем возрасте получил прозвище «тегеранский мясник», когда в статусе заместителя генпрокурора иранской столицы вошел в состав «комиссии смерти», созданной Садеком Хальхали («судьей-вешателем», ответственным за смерть 8000 человек и в конце жизни выражавшим сожаление, что ему удалось «убить не всех, кого следовало»). Это орган, работавший согласно концепции «очевидной вины» за авторством Хальхали — она подразумевает, что человек считается виновным, если факт совершения им преступления был «абсолютно очевиден» до суда.
Такая «правовая» доктрина позволила комиссии приговорить к смертной казни до 30 тыс. политических заключенных, включая детей и женщин, которых вешали на подъемных кранах. По свидетельствам бывшего директора одной из иранских тюрем, в 1980-е участвовавших в реализации решений «комиссии смерти», ее члены приказывали перед казнью выдавать заключенных-девственниц замуж за тюремщиков, чтобы те в рамках «принудительного брака» их насиловали и, таким образом, лишали девушек возможности после исполнения приговора попасть в рай.
Позднее, в должности генпрокурора Ирана, затем главы судебной власти, а затем и на президентском посту, Раиси организовывал жестокое подавление протестов, преследование, пытки и казни их участников, а также ужесточал законы, и без того серьезно ограничивавшие права женщин. И вполне закономерно, что гибель подобной фигуры стала «большой потерей» и «невосполнимой утратой» для Владимира Путина, Александра Лукашенко и группировки ХАМАС, очевидно, разделяющих ценности режима аятолл.
Посетители оставляют записи в книге соболезнований в резиденции посла Ирана в России Казема Джалали в связи с гибелью президента Ирана Эбрагима Раиси и других высокопоставленных иранских деятелей в результате крушения вертолета. Москва, 22 мая 2024 года
Belkin Aleksey/news.ru/Global Look Press
Но удивительно, что к соболезнованиям присоединились Евросоюз и США (последние, напомню, при этом считают Иран государством-спонсором терроризма), флаг ООН возле ее штаб-квартиры в Нью-Йорке был приспущен «в знак уважения к кончине Его Превосходительства господина Сейеда Ибрахима Раиси», а в ходе заседания Совбеза организации была проведена минута молчания.
И, хотя впоследствии отдельные евробюрократы уточняли, что заявление о «мыслях с семьями погибших» было лишь проявлением «базовой человечности», а госсекретарь США Энтони Блинкен допустил, что «иранскому народу, возможно, стало лучше» на фоне смерти президента, этот евроатлантический парад состраданий открывает довольно любопытную этическую дискуссию.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]