Эпоха тефлоновых лидеров. Почему Трампу и другим правым политикам все прощается

Парадокс: они называют себя сторонниками демократии, но поддерживают авторитарные методы. Почему? Потому что считают, что если демократия защищает «чужих», — она работает против них. А значит, можно иногда ее игнорировать.

Вот и получается так, что в 2022 году 92% республиканцев в США были убеждены в необходимости контроля Конгресса над администрацией Джо Байдена, а в 2019-м лишь 65% считали его важным для Трампа. Или если перед выборами 2020 года 81% республиканцев считал, что проигравший должен признать свое поражение, после подведения итогов целых 62% из них отказывались признать Байдена законным президентом.

Пересмотр моральных ценностей

Согласно психологическим исследованиям, правые и популистские лидеры успешно переосмысливают моральные идеалы. Например, они ставят во главу угла лояльность, авторитет и внутригрупповую солидарность. Это прямым текстом озвучил Трамп: «Я ценю преданность превыше всего — больше, чем ум, больше, чем драйв, и больше, чем энергию…»

Институт Като в своей работе пишет, что сторонники Трампа в три раза сильнее избирателей Хиллари Клинтон ценят три вещи: порядок, преданность и традиции. Во-первых, порядок. Для них важна строгая иерархия, а тех, кто нарушает правила, они воспринимают как угрозу. Во-вторых, преданность. Главное — быть «своим». Они поддерживают внутригрупповые ритуалы и осуждают предателей. И наконец, традиции. Особенно это касается религиозных консерваторов, для которых важно сохранять «чистоту» идеалов.

Такие моральные нормы позволяют избирателям примиряться с внутренними противоречиями: те же действия, которые в иных условиях могли бы быть названы недемократическими, переосмысливаются как необходимая защита порядка, своей группы и условных священных идеалов.

Этот способ мышления основан на чувстве принадлежности к своей группе. Он укрепляет убеждение, что верность и защита «своих» важнее всего, даже если ради этого приходится закрывать глаза на действия, нарушающие демократические нормы.

Преданность политику прежде демократии объясняет и одно из самых ярких событий 2021 года в США — штурм Капитолия сторонниками Дональда Трампа 6 января. Трамп открыто призывал своих сторонников к восстанию. Это было очевидным нарушением традиционных демократических норм — и сначала это вызвало некоторый шок в партии, обрушив рейтинг Трампа на 11%.

Но скоро включился тот самый эффект предпочтения партийной принадлежности и верности. Для большинства сторонников Трампа даже попытка переворота оказалась недостаточным поводом разорвать с ним связь. Уже через месяц после штурма поддержка партии вернулась на январский уровень. 72% республиканцев к тому моменту и вовсе решили, что никакое расследование штурма проводиться не должно. Не так важно, нарушался ли закон или демократические нормы, — до тех пор, пока это происходило в условную поддержку интересов «своей» группы.

Homo economicus

Ксенофобия и радикализация не берутся из ниоткуда. Сторонники популистских лидеров и националисты часто считают, что внешние враги (например, абстрактные глобализация или «мультикультурализм») представляют серьезную угрозу не только культурному наследию, но и экономическому благосостоянию. В их глазах поддержка популистских лидеров — это не просто политическая позиция, а защита сообщества и его благополучия, будущее которых поставлено на карту.

Дело в том, что популистские политики часто используют экономические страхи, чтобы настроить людей против «чужаков». Иммигрантов и меньшинства представляют как конкурентов за рабочие места и социальные блага. «Чужаки» не просто выполняют роль удобной «внешней угрозы» для популистских политиков — они еще и выставляются конкурентами в борьбе за условный кусок хлеба.

А в условиях, когда избиратели чувствуют себя всё более финансово некомфортно, а экономическое неравенство продолжает расти, сильнее наращивается ресентимент. Так люди становятся более склонными искать виновных в «чужих».

Экономика снова оказывается корнем всех проблем. Как отмечает Габриэль Ленц, даже для самых верных партии или безразличных к реальной политике избирателей экономика остается единственным объективным фактором.

Так, и перед выборами в 2024 году избиратели в США всё чаще говорили об экономических проблемах. 52% утверждало, что для них это было самым важным фактором. Большинство американцев (77%) при этом оценивали экономическое состояние как плохое или лишь удовлетворительное. И это всё — несмотря на объективно положительные, казалось бы, экономические условия. Рост рынка активов, экономики, низкая безработица были главными «достижениями» предыдущей администрации в США — такое несовпадение восприятия и реальности породило огромное количество дебатов.

И правы в своей оценке скорее избиратели, чем экономисты, утверждает экономист Юджин Людвиг. Например, пишет Людвиг, политикам очень легко переоценить успехи в борьбе с безработицей. Статистика учитывает в качестве занятых миллионы людей на частичной занятости — то есть, например, самозанятых журналистов или курьеров, работающих по несколько часов в неделю, находящихся в поиске полноценной работы. И не учитывает людей, которые попросту сдались и больше не пытаются найти работу, а также размер доходов. «Вы можете быть бездомным, получать непостоянный доход и быть фактически неспособным прокормить свою семью, а правительство всё равно будет считать вас занятым», — пишет Людвиг.

То же самое с зарплатой. Например, обычный показатель еженедельного заработка смотрит только на зарплату за полный рабочий день, исключая как безработных, так и частично занятых. В результате медианная годовая зарплата в США как будто бы достигает $61 900. Честная сумма, по оценке Людвига, на 16% меньше, всего $52 300 в год.

Инфляция, согласно Людвигу, — тоже не совсем честный показатель: если исключить из корзины продуктов более люксовые товары и добавить продукты, более популярные среди бедных слоев населения, инфляция за последний год оказывается почти в два раза выше. К тому же в дискуссиях вокруг борьбы с инфляцией политики часто игнорируют простой факт: даже самая низкая инфляция не снижает уже выросшие цены. Без резкого роста доходов — которого не случается — люди всё так же не могут позволить себе подорожавшие продукты, даже если теперь цены растут медленнее.

Таким образом, как бы хорошо ни показывала себя экономика на бумаге, беднейшие 50% и всё уменьшающийся средний класс, несмотря на красивые цифры, чувствуют себя всё хуже и менее уверенно. И в этих условиях начинают искать виноватых в ком попало — особенно в уязвимых группах, которые не могут за себя постоять. Так что, возможно, прислушаться к реальным проблемам вместо сдвига вправо и по-настоящему ответить на экономическое неравенство — это и есть столь необходимое лекарство для демократии, говорят эксперты.