Власть на третьей ветке
Верховный суд США укоротил коллег в их противодействии администрации Трампа — но умолчал, конституционны ли вообще действия Белого дома
Дональд Трамп. Фото: Zuma / TASS
В 2010 году на конференции в Бразилии я узнала неведомое мне доселе выражение «judicialization of politics» — «юридизация политики». Его активно использовали в некоторых докладах, повествовавших о резко возросшей роли судов и оформившейся тенденции полагаться на суды и судебные средства правовой защиты в рассмотрении основополагающих нравственных проблем, вопросов государственной политики и политических споров.
Кое-кто из докладчиков утверждал, что judicialization of politics является одним из наиболее значительных явлений конца XX — начала XXI столетия, и по всему миру к высшим национальным судам нередко обращаются с просьбой разрешить самые разнообразные проблемы: от пределов свободы самовыражения до вопросов образования, защиты окружающей среды и иммиграции.
В рамках judicialization of politics порой создаются новые права. Нередко процесс judicialization of politics затрагивает фундаментальный принцип разделения властей, и тогда суды оказываются вовлечены в перераспределение властных полномочий между ветвями власти, а эта задача существенно отличается от процесса формирования политики или разрешения вопроса о правах. В таких ситуациях у судов возникает возможность изменить баланс между ветвями власти и усилить исполнительную или законодательную ветвь (сноска 1).
На участников конференции из постсоветских стран рассказы о judicialization of politics особого впечатления не произвели. Мы, конечно же, слышали о судейском активизме, а лучшие из нас даже могли блеснуть знанием парочки прецедентов, но так, чтобы суды перераспределяли полномочия между ветвями власти и воздействовали на фундаментальный конституционный принцип разделения властей — это, извините, нет. Это именно то, чего на белом свете никогда не может быть, подумали мы тогда.
Оказалось, может. 27 июня 2025 года Верховный суд США дал мощный залп, запретив судам нижестоящих инстанций вводить общенациональные запреты на решение администрации президента. И крики о судьбе разделения властей грянули с обеих сторон.
С одной стороны, бурно радовались тому, что приходит конец захвату неограниченной власти судами, что, по мнению радующихся, стремительно нарастало с начала второй каденции Дональда Трампа, когда суды замораживали решения исполнительной власти, даже если не обладали юрисдикцией такие дела рассматривать.
Нельзя позволять суду самому определять пределы своей власти, напоминали радующиеся, иначе произойдет узурпация власти судами, и рухнет система сдержек и противовесов.
С другой стороны, горько сетовали в связи с обвальной победой Трампа в его непрекращающейся войне с судами вообще, а в частности в связи с тем, что устоял посягнувший на XIV поправку, касающуюся гражданства, президентский исполнительный указ, а также ругали написавшую мнение большинства судью Эми Барретт, которая в начале года несколько раз голосовала вместе с либеральными судьями, а теперь вот проявилась как образцовый назначенец Трампа.
Наиболее продвинутые цитировали написавшую особое мнение судью Соню Сотомайор: «Правительство не просит полностью приостановить действие судебных запретов, как оно обычно делает в этом суде. Почему? Ответ очевиден: чтобы получить такое решение, правительству пришлось бы доказать, что Указ, скорее всего, соответствует Конституции, — задача невозможная в свете текста Конституции, истории, прецедентов этого суда, федерального законодательства и практики исполнительной власти. Поэтому правительство прибегает к другому подходу. Оно просит суд постановить, что, независимо от того, насколько незаконен закон или политика, суды никогда не могут просто приказать исполнительной власти прекратить их применение вообще. Вместо этого, говорит правительство, ему должно быть позволено применять Указ о гражданстве (законность которого оно не защищает) ко всем, кроме истцов, подавших этот иск.
Наигранный характер этой просьбы очевиден, и правительство даже не пытается это скрыть. Тем не менее, что прискорбно, суд идет у него на поводу. Большинство судей решает, что именно это дело, из всех возможных, является подходящим случаем для того, чтобы рассмотреть вопрос об универсальных судебных запретах и положить конец практике, существующей веками. В спешке сделав это, суд игнорирует базовые принципы справедливости, а также давнюю историю предоставления судебной защиты даже тем, кто не является стороной по делу» (сноска 2).
Судья Сотомайор зачитала свое особое мнение, что бывает очень редко, и сделала неутешительный вывод: No right is safe in the new legal regime the Court creates («В новом правовом режиме, созданным этим судом, ни одно из прав не находится в безопасности»).
Итак, 27 июня Верховный суд в идеологически проголосованном решении 6–3 встал на сторону президентской администрации, требовавшей ограничить издание федеральными судами общенациональных судебных запретов. Верховный суд решил, что судьи в этих судах превысили свои полномочия, когда они заблокировали исполнительный указ президента Трампа, прекращающий гражданство по праву рождения.
Но ответа на ключевой вопрос, который все ждали, Верховный суд не дал: решения о конституционности прекращения гражданства по праву рождения не последовало (сноска 3). В написанном судьей Барретт мнении большинства ничего не сказано о том, нарушает ли исполнительный указ Трампа XIV поправку и Nationality Act. Вместо этого мнение большинства сфокусировано на том, обладают ли федеральные суды правом издавать общенациональные судебные запреты, или попросту блокировки.
Суд отметил, что издание судом общенационального судебного запрета может быть оправданно только осуществлением основанных на праве справедливости полномочий, но Конгресс «не наделил федеральные суды такими полномочиями».
Теперь дела будут возвращаться в нижестоящие суды, и судьи этих судов должны будут решать, как сделать так, чтобы издаваемые ими судебные запреты соответствовали решению вышестоящего суда. Больше никаких общенациональных судебных запретов: судьи согласились с президентской администрацией в том, что подобные запреты должны распространяться лишь на стороны в конкретном судебном процессе.
После вынесения решения Трамп провел пресс-конференцию в Белом доме и провозгласил «могущественную победу Конституции, разделения властей и правового государства» и пообещал, что предпримет очень быстрые действия для продвижения его инициатив, заблокированных федеральными судами.
Вот так по-разному люди воспринимают разделение властей.
А вопросы о том, что будет с гражданством по рождению и конституционно ли пытаться менять текст конституционной поправки президентским указом, остался открытым. Так что ждем-с.
И помним, что когда Верховный суд принимает решение не в пользу Трампа, суд плохой, поскольку он президента не любит, а когда он президента поддерживает, вокруг сплошное благолепие и разделение властей. И чтоб никакой judicialization of politics!