Я работаю учителем математики в США
Дмитрий Банников работал учителем математики, но в какой-то момент в школе узнали, что он гей, и ему пришлось уволиться. Банников решил переехать в США. Он выучил язык и вскоре смог устроиться по профессии. Что ему больше всего нравится в США и в американской школе, чем она отличается от российской и в чем похожа, Банников рассказал «Холоду».
В Москве меня вынудили уволиться из-за ориентации. Я переехал в Америку и наконец могу не прятаться
Помогите «Холоду» рассказывать человеческие истории
Мы ставим в центр своей журналистики человека и рассказываем о людях, которые сталкиваются с несправедливостью, но не теряют духа и продолжают бороться за свои права и свободы. Чтобы и дальше освещать человеческие истории, нам нужна поддержка читателей — благодаря вашим пожертвованиям мы продолжаем работать, несмотря на давление государства.
- Зарубежная карта
- Карта РФ ↘︎
- Patreon ↘︎
- Перевод
- Крипта
-
Ежемесячно
-
Разово
-
10 €
- 20 €
- 50 €
- Другая
Введите сумму (€)
ФИО
Эл. почта для чека и отчетов
Поддержать ежемесячно — 20 €
- 10 €
- 50 €
- 100 €
- Другая
Введите сумму (€)
ФИО
Эл. почта для чека и отчетов
Поддержать разово — 50 €
- Банк РФ
- Зарубежный банк
Номер карты:
5536 9138 6472 8742
Скопировано!
Получатель:
Taisiya Bekbulatova
Скопировано!
Получатель:
Projektas Šaltis
Скопировано!
Номер счёта:
LT613500010016198323
Скопировано!
SWIFT BIC:
EVIULT2VXXX
Скопировано!
Банк:
Lietuvos Bankas (Bank of Lithuania)
Скопировано!
Комментарий-назанчение платежа:
Parama įstatymų numatytais tikslais (be konkretaus tikslo)
Скопировано!
Просим вас указывать комментарий, чтобы мы могли точно определять поступление средств. Фраза переводится так: «Поддержка в уставных целях (без конкретной цели)».
Сумма: €
Пожертвовать
Совершая пожертвование, вы принимаете политику конфиденциальности
В 13 лет я осознал, что меня привлекают парни. Вскоре я себя принял и самовыражался: например, носил яркую одежду и выделялся среди одноклассников (я родился в Узбекистане и учился в русскоязычной школе). Про меня ходили слухи, заметив на улице, мне издали выкрикивали оскорбления. Когда я перешел в новую школу, приходили толпой из других классов и смотрели на меня через дверь, как на невиданную зверушку.
В 17 лет я переехал в Москву и попытался поступить в университет. Но у меня не было российского гражданства, поэтому с этим возникли проблемы. В 2008 году я через Русский культурный центр получил грант — они давали деньги на учебу в регионах — и уехал в Астрахань, где стал учиться на социолога.
Иностранные граждане в 2000-х годах могли рассчитывать на бюджетные места вузах в рамках квот, установленных правительством. В этот период бесплатно учились 20–30% иностранных студентов. Иностранцы, обучающиеся на коммерческих основаниях, платили больше, чем россияне, «в связи с увеличением затрат образовательного учреждения».
Позже бюджетных мест для иностранцев стало больше: 13 тысяч в 2019 году, 15 тысяч в 2020-м, 18 тысяч — в 2021-м. На данный момент квота составляет 30 тысяч бюджетных мест.
Там я начал заниматься в студии балета, брал частные уроки у педагогов хореографических училищ. Вскоре я устроился артистом кордебалета в астраханский театр, где спустя два года дорос до солиста. Но во время репетиций партии в «Щелкунчике» я получил две серьезные травмы, которые были несовместимы с дальнейшей карьерой. В Астрахани меня держал только театр, поэтому на третьем курсе перевелся в Москву — в РГГУ.
После окончания вуза я начал искать работу по специальности, но из-за узбекского гражданства у меня не получалось. Я говорю на русском языке, я человек русской культуры, но в России меня принимали меня как чужака. Мне пришлось работать неофициально — в 2013 году я начал преподавать балет в студии при Федерации ЛГБТ-спорта.
Спустя два года я получил российское гражданство по упрощенной схеме — как человек, получивший образование в российском вузе — и мог работать официально. Я устроился в культурный центр «ЗИЛ», где организовывал концерты и танцевальные мероприятия. У меня оставалось много свободного времени, поэтому я решил пойти в университет заново. В школе мне нравилась математика, и я захотел заняться этим дальше.
Московским учителям хорошо платят
Когда я окончил второй курс с отличием, преподаватели в университете порекомендовали меня учителем в школу. Она находилась в Люблино: там училось много детей из неблагополучных семей, в каждом классе минимум один ребенок стоял на учете в полиции. Предыдущий учитель математики просто сбежал — дети во время уроков танцевали на партах, обливали друг друга водой, дрались.
В один из первых месяцев я вел урок в восьмом классе. Две девушки шепотом перекинулись парой оскорблений — и вдруг начинали лупить друг друга кулаками по лицу. Мне рассказывали, что одна учительница, работавшая до меня, попросила девочку убрать телефон, а та отказалась. Учительница попыталась этот телефон забрать — девочка вцепилась зубами ей в руку. Учительница на эмоциях тоже вцепилась зубами в эту девочку. Естественно, ее потом уволили.
Самая загадочная песня России Ее искало множество людей, нанимали детектива и обращались в «Жди меня». Но найти «Мой блуждающий огонь» так и не смогли Интернет и мемы12 минут чтения
В первый год работы у меня было 32 часа учебной нагрузки в неделю — при норме в 18 часов. Я так перерабатывал, что не мог заснуть по ночам. Это очень тяжелая работа: нужно громко говорить, объяснять, записывать на доске и одновременно контролировать, чтобы никто никого не бил. Потом ты приезжаешь домой без сил и голоса и садишься проверять тетради.
Впрочем, у меня сложились хорошие отношения с учениками: они слушались, работали на уроках. Я старался не сравнивать детей друг с другом, не считал их глупыми и не осуждал.
Я проработал там год, а потом меня позвали в одну из лучших школ в Москве, и я согласился. В новой школе дети не решали вопросы насилием. Один парень, к примеру, носил жемчуг на шее, легкий макияж и в целом был очень феминный. Над ним хихикали, но ничего больше ему не угрожало.
В новой школе зарплата была выше — к тому же я стал классным руководителем, и мне за это доплачивали. Московским учителям в целом неплохо платят, если сравнивать со средней зарплатой по стране. Большинство работает на полторы ставки и получают 100–120 тысяч рублей. Но я все равно считаю, что это недостаточно: люди, которые занимаются воспитанием целого поколения, не должны работать на полторы ставки, чтобы выживать.
«Как у вас с муженьком ваши гейские дела?»
Под конец второго учебного года в школе дети начали спрашивать, есть ли у меня жена, почему я одеваюсь именно так, а не иначе. Я сразу понял, что что-то не так. Потом я узнал, что некоторые родители жаловались на меня. Наверное, кто-то нашел мою старую страницу во «ВКонтакте»: там были фото, где я участник мероприятий различных ЛГБТ-организаций.
После этого администрация резко поменяла свое отношение ко мне. Меня начали постоянно проверять, предъявлять абсурдные претензии. Я защищался и спорил. Я знал, что, как к учителю, ко мне не может быть претензий — у меня были отличные результаты, мои ученики были среди лучших по городу. В конечном счете завуч мне сказала:
«Родители узнали о том, что вы гей. Они не хотят, чтобы гомосексуалист учил их детей. У нас школа. Это недопустимо»
Администрация боялась скандала: не дай бог Министерство образования узнает, что у них работает гей. Им было плевать, кто и как детей учит, — лишь бы не было скандалов и родители не жаловались. Мне создали условия, в которых было невозможно работать: забрали мой класс, перевели в другой корпус, составили ужасное расписание. Я уволился по собственному желанию — понимал, что больше не смогу.
Я знаю, что все — родители, коллеги и ученики — в курсе, почему я ушел. Были родители, которые поддержали меня. А один из учеников-двоечников отправил мне сообщение во «ВКонтакте»: «Здорово, пидорюга. Как у вас с муженьком ваши гейские дела?» Я не стал отвечать грубостью: написал, что у меня все хорошо, спросил, как у него дела, как учеба. И тут он сразу поменял тон, перешел на «вы» и написал: «Мы по вам скучаем. Жалко, что вы теперь не в РФ». Он добавил, что не поддерживает ЛГБТ, но поблагодарил за знания, полученные на моих уроках.
«Америка встретила дружелюбнее, чем когда-то Россия»
Я перешел в новую школу, где не знали о случившемся. Я понимал, что информация доползет и до нее, и с ужасом ожидал дня, когда меня и тут раскроют. Но я не отработал там и месяца: 21 сентября началась мобилизация, и я в панике купил билет в Узбекистан за 150 тысяч рублей и спустя четыре дня улетел. В аэропорту долго допрашивали на паспортном контроле: куда еду, почему, на сколько? Я сказал, что еду проведать мать.
Мы с моим парнем не планировали оставаться в Узбекистане надолго: там до сих пор существует уголовная статья за мужеложество. За это можно получить три года лишения свободы. К тому же мы очень выделялись на фоне местных жителей: мой парень очень феминно выглядит, у него тогда были длинные волосы. В нас чуть ли не тыкали пальцем на улице.
Мы пытались найти страну, в которой будет безопасно, и решили переехать в США. У нас не было американской визы, но в тот момент правила пересечения границы были не настолько строгими. Каждое утро мы посылали заявку на пересечение границы: надо было успеть забронировать время и место. У нас получилось через две недели ежедневных попыток. Мы перешли границу в Сан-Диего из мексиканской Тихуаны. Дальше все было, как в сказке.
Массовая гибель насекомых ведет к катастрофе Из-за деятельности человека вскоре могут исчезнуть до 40% видов. Это грозит голодом и болезнями Мир7 минут чтения
Америка встретила меня дружелюбнее, чем когда-то Россия. Нам дали бесплатное жилье в Нью-Йорке на пять месяцев и обучение на курсах английского языка, а за небольшую пошлину выдали разрешение на работу. Я чувствовал, что обладаю теми же правами, что и любой гражданин США — у меня есть страховка, я могу учиться в университете, работать и не бояться за свою жизнь.
Я почти не знал английского, поэтому пять месяцев учил его как каторжный. Обычно люди занимаются в одной школе два-три раза неделю, а я посещал сразу три языковые школы каждый день. Занимался по 12 часов — по вечерам нанимал себе репетиторов. Меня тошнило от английского, у меня были нервные срывы, но я заставлял себя. Я понимал, что я в другой стране и язык мне очень нужен.
За пять месяцев я выучил язык настолько, что смог устроиться в частную школу и преподавать на нем математику.
Уровень математики в американских школах ниже
Большинство людей после переезда в США меняют профессию: человек, который был руководителем в России, здесь может стать рабочим. Я же хотел сохранить профессию, которую люблю.
В государственную школу трудно устроиться — там требуются лицензии и нужно подтверждать диплом. Однако в частных школах не такие строгие требования. Сначала я преподавал в школе программирования — она была очень маленькой. Затем я отправил резюме в школу, у которой более 60 филиалов по всем Соединенным Штатам.
Моему работодателю было важно, чтобы я умел не просто читать лекции детям, а выступал бы в роли проводника, который помогает ребенку самому находить правильное решение. На собеседовании мне просто рассказывали о школе, о целях и задачах, которые ставит руководство школы.
Затем мне дали большое тестирование. Они проверяли, насколько я хороший математик, насколько я умею решать задачи. Диплом — это хорошо, но в Америке больше обращают внимание на профессиональные навыки человека.
На другой день меня пригласили провести урок перед всеми учителями школы. Пришли кандидаты на должность, и каждый в течение 20 минут вел урок по своей теме. Мы демонстрировали, как мы общаемся с классом, как управляем вниманием. После этого мне предложили прийти туда на полную ставку.
Американская школа отличается от российской: здесь другая программа. Это правда, что уровень математики в американских государственных школах ниже, чем в российских. Здесь дают минимум, который требуется в жизни. Однако в частных школах есть дополнительные занятия, углубленные курсы — в моей школе очень хорошая программа, которая базируется на русской.
Я был очень удивлен, когда не увидел никакой разницы в отношениях учителя и учеников в Америке и России. В вопросе дисциплины в классе, в вопросе внимания к уроку американские дети ничем не отличаются от российских.
Мать нашла убийц дочери по ее дневнику Она отнесла записи в полицию и позвонила мужчине, который задушил ее ребенка и выкинул тело в реку Криминал6 минут чтения
Однако есть очень сильное отличие в отношениях учеников друг к другу. В моей школе ученики не оскорбляют, не высмеивают друг друга. Если что-то подобное происходит, то ребенок говорит об этом родителям, а те обращаются в администрацию школы. Этот вопрос — важный, он решается сразу же.
С точки зрения педагогики, здесь многое более правильно, чем в России. Здесь не акцентируют внимание на различиях: во внешности, в убеждениях, в успеваемости. Я считаю, что это правильно. Здесь можно быть тем, кто ты есть, — твою свободу самовыражения будут уважать.
В школе есть ученики-сикхи, которые приходят на уроки в тюрбане — никто не спрашивает, почему они так выглядят. Есть мальчики, которые одеваются феминно, есть девочки, которые ходят в мужской одежде — и другим детям это неважно.
С коллегами принято общаться. Учителя очень много общаются с родителями — больше, чем в России. У нас нет классных руководителей, которые работают как связующее звено между школой и родителями. В начале года учитель всем родителям отсылает приветственное письмо, рассказывает о себе и оставляет свои контакты для связи. Затем весь год родители взаимодействуют с учителем через этот имейл.
Будет немного больно Маньяк из Петербурга годами грабил и убивал посреди бела дня. Следователи не сразу поняли, почему жертвы ему доверяли и сами открывали двери
Криминал20 минут чтения
Они могут написать, если ребенок что-то не понял — и попросить ему объяснить это в школе. Также родители могут написать, если ребенок не чувствует себя комфортно в классе — например, стесняется задать вопрос. Тогда пишут: «Уважаемый учитель, пожалуйста, поспрашивайте моего ребенка. Он стесняется, обратите на него внимание».
Для американского родителя важно, чтобы его ребенок был успешным — но еще важнее, чтобы его ребенку было комфортно в классе, чтобы он чувствовал себя безопасно в дружелюбной атмосфере.
У меня сравнительно небольшая нагрузка — чуть больше 20 часов. Зарплата не идет ни в какое сравнение с московской — Нью-Йорк дорогой город, и мне хватает денег, чтобы комфортно жить, снимая квартиру за 2000 долларов.
Самые большие змеи в мире Эти гиганты способны проглотить человека целиком, убить одним укусом и охотиться командой Мир10 минут чтения
За два года я проделал колоссальную работу: совершенствовал язык, повышал квалификацию. Это огромный труд, но он того стоит. В этом году я получил повышение: со следующего года я буду кем-то вроде завуча: буду заниматься обучением новых педагогов, решать проблемы между учениками и родителями, заниматься определением уровня новых учеников в школе — а также продолжать работать учителем.
Тут всем плевать, какой я ориентации. Среди моих коллег много геев, и никого это не смущает. Несмотря на «консервативный поворот», я не вижу, чтобы в обществе что-то поменялось в худшую сторону в плане отношения к квир-персонам. Никакие социальные процессы не происходят за один год.
Чувствую тотальную свободу
Нью-Йорк очень отличается от Москвы. В Москве развита инфраструктура: есть доставка еды, МФЦ, повсеместная цифровизация. В Нью-Йорке до сих пор бумажные карточки нужно пропускать через турникет, чтобы пройти в метро.
Но тут я чувствую тотальную свободу. Вскоре после переезда мы с моим парнем сыграли свадьбу. Я могу ходить с ним за руку, могу его поцеловать в общественном месте и не бояться, что нам кто-то захочет навредить.
Я впервые сходил на прайд в мае 2023 года. В 2025 году мы маршировали на главном прайде в составе колонны. Мне было тяжело решиться — долгие годы в России во мне рос страх быть открытым. Сначала я волновался, но потом, когда началось шествие, был счастлив. Страх исчез — вместо него было ощущение радости и свободы. Я плакал среди людей, которые меня понимали и принимали — а зрители поддерживали нас. Это был один из лучших дней в нашей жизни.
Я очень надеюсь, что власти США позволят нам остаться здесь. Антимигрантские настроения усилились, но я верю в лучшее. Я хочу работать учителем, чтобы приносить пользу и быть активным членом общества.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наши социальные сети!
«Холоду» нужна ваша помощь, чтобы работать дальше
Мы продолжаем работать, сопротивляясь запретам и репрессиям, чтобы сохранить независимую журналистику для России будущего. Как мы это делаем? Благодаря поддержке тысяч неравнодушных людей.
О чем мы мечтаем?
О простом и одновременно сложном — возможности работать дальше. Жизнь много раз поменяется до неузнаваемости, но мы, редакция «Холода», хотим оставаться рядом с вами, нашими читателями.
Поддержите «Холод» сегодня, чтобы мы продолжили делать то, что у нас получается лучше всего — быть независимым медиа. Спасибо!
Фото:предоставлены Дмитрием