Набрали ход

Крестный ход должен был показать единство народа, власти и церкви, но показал лишь многочисленность людей, которым «мало»

Поскольку новости сейчас долго не живут, причем любые, — крестный ход, прошедший в Москве еще 7 сентября, можно было бы уже и забыть. Но в пятницу аналогичное шествие прошло по Невскому в Петербурге. И если пройдет снова в столице или в бывшей столице, или в других малых или больших городах, вы не удивляйтесь. Эпоха задает формат.

Площади, на которые когда-то выходили с белыми лентами и вообще несогласные и недовольные сторонники либеральных идей, целенаправленно и жестко зачищали от всей этой «прозападной публики». Потом зачистки перешли в онлайн и вылились в бесконечные списки «иноагентов», экстремистов и террористов, нежелательных и аффилированных. Сейчас даже с пикетом в метро у пародии на барельеф Сталина постоять спокойно нельзя. А все заявки на согласование публичных акций наталкиваются на запрет — сперва под предлогом бушующего ковида, о котором помнят только в мэриях, или беспилотной угрозы. Но крестному ходу в любой точке страны это не помеха.

Конечно, как это принято у организаторов и участников, численный состав митингующих кажется им гораздо больше реального. Так бывало и у демократов, так получается и у патриотов. С каждом днем пришедших на акцию становилось в отчетах все больше и больше, пока к пятнице патриарх Кирилл не сообщил уже о 400 тысячах, что, конечно, не соответствовало не только объективной реальности, но и физической вместимости маршрута. Реально было раз в восемь меньше. Как и в Петербурге, конечно, не было ни ста двадцати, ни семидесяти тысяч в центре. Но это все равно были тысячи, десятки тысяч. Шествие их было согласовано. И даже негласно приветствовалось. Хотя был нюанс.

Тут ведь очень простая история. Движение общества вперед — с головой, повернутой назад, и с пятками впереди носков, должно было заполнить то самое «свято место», которое не терпит пустоты. Вас не смутило, что поддержание порядка на крестном ходе взяла на себя «Русская община»? Фактически праворадикальная организация отвечала за защиту шествия (защиту — без кавычек). Разве там, на одобренном и формально, и идеологически, мероприятии были возможны эксцессы? Разве его нужно было от кого-то защищать? Но активистам «РО» нужно было подчеркнуть свой неформальный статус. Тот самый статус, который позволяет этим самозванным дружинникам участвовать в рейдах полиции по общежитиям, клубам, спортзалам, где живут или проводят досуг мигранты. Иной раз ретивость «общинников» приходится даже умерять, вдруг вспоминая, что вообще-то монополия на насилие принадлежит власти и странно делить эту монополию с кем-то еще.

В колоннах с хоругвями и образами шли и ветераны «Вагнера» — те самые люди, с которыми власть уже пыталась легкомысленно поделиться не только монополией на насилие, но и монополией на право ведения военных действий.

Чем это закончилось в июне 2023 года, все должны помнить. Помнит ли общество? Но ветераны-вагнеровцы помнят.

Говорят, что в кремлях и в башнях не очень довольны размахом и составом пришедших. Потому что ветераны ЧВК, радикальные дружины, сплоченные футбольные фанаты — это не либералы, которые если и устраивали (и устраивают) баталии, то только между собой в соцсетях. Вышедшие на крестный ход — это люди, которые не просто считают себя силами добра, но того добра, которое с кулаками. Кулаками, на которых уже сбиты костяшки от богатой практики. И вроде бы эта откровенная брутальность и радикальность под знаменами Христа насторожила даже людей в администрации президента. Опять же потому, что там хорошо помнят июнь 2023 года. Играть в христианский патриотизм можно — главное, не переигрывать.

Но вспомним и о том, что эти активисты, которые как в песне «все они в кожаных куртках, все небольшого роста», показывают себя давно и очевидно. Погромы на Манежной после футбола еще в 2002 году. Протесты фанатов после гибели их вожака Егора Свиридова, когда с протестующими приехал встречаться сам Путин. На Болотную он не приезжал, а к фанам вышел. Потому что понимал, кто тут свой и кто чужой. Сейчас проблема в том, что эти люди, может быть, для власти все еще свои, но власть не для каждого из них своя. Многие считают эту власть и ее лидера слишком мягкими, слишком нерешительными, половинчатыми. Крестный ход должен был показать единство народа, власти и церкви, но, кажется, показал не совсем это. Он показал единство и многочисленность людей, которым «мало».

Но для церкви важно накручивать цифры «явки». И выдвигать требования. Экономические, в том числе. Случайно ли сразу несколько церковных деятелей разного пошиба заговорили о необходимости делиться, помогать церкви материально и даже возродить в каком-то виде церковную десятину? Лучше бы сразу в комплекте с барщиной и оброком, конечно.

Случайно ли именно теперь заговорил еще лужковский тяжеловес Владимир Ресин, который, если вы не знали, до сих пор и депутат, и советник патриарха, и человек, каким-то образом вовлеченный в программу строительства в столице храмов шаговой доступности. Ресин отмечает неравномерное финансирование программы, которая была запущена РПЦ совместно с правительством Москвы еще в 2011 году и предусматривала постройку в спальных районах двухсот церквей во всех административных округах. Выполнили план уже к 2020 году, и программу решили продолжить. Сейчас на стадии проектирования или непосредственно строительства находятся 68 каменных храмов, еще по 64 объектам оформлены документы. Всего в работе программы 297 участков. Наверное, этого недостаточно, как недостаточно и средств на все это грандиозное строительство, которое заметно каждому москвичу, потому что храмы в некоторых районах доступнее, чем школы или детские сады.

Церковь и православные активисты вдохновились крестными ходами — они «набрали ход»! Считают, что мероприятие убедительно доказало, что «Православие — это главная духовная сила и опора, которая влияет и будет влиять на настроения в стране в будущем».

Но ирония в том, что накануне московского крестного хода в столице прошел марафон «День ходьбы». Так вот народу туда пришло визуально не меньше,

а запомнилось действо тем, что перед его началом раздавали бесплатно палки для ходьбы, которую до СВО называли скандинавской, а потом патриотично переименовали в северную.

Народ устроил давку, хватал палки пачками, а потом далеко не все отправились в пеший поход, зато халявные палки во множестве возникли на «Авито». Так что православность и духовность столкнулись в конкурентной борьбе с халявностью и стадностью — и пока даже непонятно, какая из этих скреп для нас более традиционна.