Нарисуем, будут жить

Кого будут строить социальные архитекторы и кто построил их самих

Для большинства граждан России, озабоченных в первую очередь своими текущими жизненными приоритетами и ожиданием того, что наконец станет ясно, в какую сторону повернет (если он все же повернет) обещаемый им с начала года мирный процесс, появление на просторах родины абсолютно новой профессии — «социальный архитектор» — осталось совершенно незамеченным. А зря. Ведь профессия эта, если судить по тому, как ее описывают те, кто придумал данную конструкцию, должна так или иначе коснуться жизни практически каждого россиянина. Но это не точно.

На самом деле от глаз россиян скрывается изрядное количество всевозможных инициатив, порождаемых властью и близкими к ней институциями. В эдакой параллельной реальности плодятся и множатся форумы, проекты, инициативы, вокруг которых усердно, аки пчелы, вьются многочисленные эксперты, аналитики, политтехнологи и люди, жизненное занятие которых так просто, одним словом, не опишешь, но которые точно имеют важный вид, способны говорить сложными фразами с цитатами из великих, ведут свои телеграм-каналы и умеют виртуозно подстраивать свою точку зрения под требования момента. В последнее время большая часть их усилий направлена на то, чтобы представить окружающую жителей России реальность мирной, полной возможностями и устремленной в светлое будущее. В центре же всего этого — молодежь.

Вот, к примеру, прошедший летом большой форум «Территория смыслов». Он проводится с 2015 года под эгидой Росмолодежи и при активном участии платформы «Россия — страна возможностей», без которой в принципе не обходится ни одно подобное мероприятие. На форуме молодых людей приглашали поучаствовать в нескольких сменах и подать заявки на гранты для реализации собственных идей и инициатив. Темы, к которым посредством форума должна была проявить интерес молодежь, отчетливо отчерчивают текущие государственные приоритеты: семья (для молодых семей, стремящихся поучаствовать в сохранении демографического суверенитета страны), добро (для стремящихся участвовать в благотворительности, добровольцев и волонтеров), созидание (для начинающих предпринимателей, нацеленных на укрепление национального технологического суверенитета), единство (для молодых политиков, целью которых определено сохранение ценностного суверенитета) и, конечно, служение (для молодежи из числа чиновников и силовиков, а также для участников специальной военной операции и иже с ними, цель которых — защита Отечества от любых врагов любыми способами). Участников было много, но и тех, кто их учил всякому им нужному, тоже насчитывалось немало.

А рядом с форумом — проект «Центр компетенций», тоже выросший из все той же всесильной платформы «Россия — страна возможностей» и нацеленный уже фокусно на студентов с целью направить их карьерные устремления туда, где они наиболее нужны сегодня стране или их региону. В задачах программы так и записано, что главная задача центра — «сохранять и повышать качество человеческого ресурса, не отпуская молодые таланты за пределы территории». Надо полагать, что и за пределы страны. Учащейся молодежи предлагают гранты, набор разнообразных мероприятий, поездки и наставничество от все тех же из все того же экспертного пула. Если же этого покажется мало, то есть еще проекты «Я — профессионал», «Флагманы образования», «Твой ход», «Россия — время команд» и множество других, схожих по целевой аудитории и основной, базовой задаче.

Похоже, что поскольку весь этот хоровод из разнообразных и многочисленных проектов, направленных в первую очередь на молодых россиян, показался его инициаторам и вдохновителям работающей схемой, в какой-то момент в конце прошлого года было принято решение, что надо расширить охват этой деятельности по управляемому конструированию реальности на всю страну. И уже 14 января Сергей Кириенко, первый заместитель главы администрации президента, а по совместительству вдохновитель создания всей этой системы, произросшей из платформы «Россия — страна возможностей», объявил о запуске конкурса «социальных архитекторов». Обладатели этой досель неведомой ни стране, ни миру профессии по замыслу ее изобретателей должны уметь «анализировать, придумывать, находить нестандартные решения и реализовывать проекты, которые меняют жизнь людей к лучшему по всей нашей большой стране». То есть делать все то, что до этого делалось в рамках более целевых проектов, но уже повсеместно и системно.

Объясняя то, как они себе представляют этих самых социальных архитекторов и то, чем они должны будут заниматься, члены специально созданного для продвижения идеи экспертного совета, в который вошли люди из администрации президента, несколько губернаторов, сенаторов и депутатов, плюс пригоршня топовых политтехнологов и экспертов, довольно точно и честно все описали.

• Во-первых, никто не должен думать, что это будет просто набор из политологов, политтехнологов и обществоведов (хотя очевидно, что это именно они), это другое.

• Во-вторых, помимо стандартного набора из задач, которые как раз обычно и ставятся перед политтехнологами (всевозможный мониторинг, прогнозирование, выявление, проектирование, реагирование, вовлечение и так далее), они должны будут владеть инструментами работы в новом информационном пространстве, в социальных сетях и быть чем-то вроде технолога, медийщика и организатора в одном лице.

• И в-третьих, для всех очевидно, что перед страной во весь рост встает вопрос, что делать с теми, кто возвращается с передовой, как их интегрировать обратно в мирную жизнь, и как раз социальные архитекторы должны будут этот вопрос среди прочих решить.

Дальше все развивалось весьма стремительно. Конкурса показалось, видимо, недостаточно, и в августе было объявлено, что уже с этого сентября магистратура по специальности «социальный архитектор» появится в МГУ и Финансовом университете, программа дополнительного образования по этой же теме — в РГГУ, а в МГИМО создадут целый специальный Центр социальной архитектуры. Генеральный директор ВЦИОМа Валерий Федоров решил не отставать и вскоре объявил, что Финансовый университет, где он преподает и возглавляет факультет социальных наук и массовых коммуникаций, откроет еще и Высшую школу социальной архитектуры. Ничего, что для новой специальности не существует пока профессионального стандарта, да и нигде она толком не описана, зато все статусные политтехнологи почувствовали в новации возможность и перспективность. Это ж не по проектам, форумам и конференциям скакать и раз за разом экспертно украшать действительность, тут дело государственное, большое и наверняка денежное.

В первом приближении весьма очевидно, что всегда чутко улавливающий требования момента Сергей Кириенко изобретением этих «социальных архитекторов» планирует весьма ловко решить минимум три задачи. Во-первых, в какой-то момент с той или иной степенью внезапности действительно может наступить мирная жизнь. Похоже, в администрации мир уже видят (или предполагают) на горизонте и начинают к нему готовиться. А в этом мире будет проблема не только в том, что множество людей, прошедших бои, научившихся стрелять и обзаведшихся всеми сопутствующими психологическими особенностями, вернутся обратно и надо будет что-то с ними делать. Что-то подсказывает, что никакие новоявленные социальные архитекторы с этим сами по себе не справятся, тут придется задействовать куда более разнообразные и профессиональные мощности.

Но кроме ветеранов, что-то надо будет делать и с тем фактом, что

за годы военных действий изменилось все российское общество: для него создали новый образ окружающего мира, у него появились новые потребности, ему привили новое представление о том, чего от него ждут, и оно в ответ вырастило новый формат ожиданий от государства и власти.

Российская политтехнология в прошлом со многим справлялась. Будет ли она способна стремительно вырастить достаточно специалистов, способных управиться с обществом, которому внушили, что оно великое просто по факту своего существования, что ему все можно и ему все должны, а кругом одни враги, вопрос открытый.

Во-вторых, в стране закончились выборы как процедура, требующая хоть от кого-то хоть каких-то усилий для достижения искомого результата. А вокруг этих самых выборов и того, что некогда называлось политикой, за многие десятилетия выросли армии тех, кто ничего, кроме манипулирования общественным мнением, подлаживания его под те или иные заданные нарративы и конструирования альтернативных реальностей, особо делать не умеет. К этому добавим многочисленную рать всех тех самых экспертов-аналитиков, которые столь старательно всех учат и всем объясняют, как должна быть на самом деле устроена жизнь. Вот им и дадут шанс.

Плюс не стоит забывать, что за время военных действий народилось шумное племя активистов с социально-гуманитарным уклоном. Их всех нужно чем-то занять, а тут как раз и ворох сходных задач вызревает на горизонте. При этом довольно занятно наблюдать, как все старательно отбрыкиваются от того, что социальные архитекторы — это перелицованные под требования времени политтехнологи и политаналитики. Раз за разом тут и там спикерами по теме повторяется, что нет, политтехнология — это лишь частный случай социальной архитектуры, а на самом деле там больше всякого: и экономика, и социалка, и психология, и много чего еще. Как будто отсутствие навыков в каких бы то ни было областях человеческого знания когда-то останавливало наших отечественных политтехнологов.

Что им точно придется учитывать, так это новые вводные. Их четко обрисовал Александр Харичев, начальник управления президента России по вопросам мониторинга и анализа социальных процессов, курирующий всю эту социальную архитектуру: по его мнению, ее ключевым элементом является опора на цивилизационный код России, который «включает Родину, Веру, Семью, Правду и Волю». Не то чтобы в этом наборе было что-то неожиданное, но одно дело — работать с выборами, кандидатами любой степени заполошности и с отдельными проектами-инициативами, другое — замахнуться на донесение до россиян новости, что вокруг не просто их страна, а государство-цивилизация и отныне этому надо соответствовать.

Это подводит нас к третьей — возможно, главной задаче, которая поставлена перед социальными архитекторами. Они должны будут каким-то образом соединить выросшие за последние годы идеологемы, постулаты, которыми власть обосновывала все это время свои решения и действия, весь этот набор столь старательно внедряемых всеми доступными способами традиционных ценностей с той реальностью, в которой живут люди.

Величие — с инфляцией, патриотизм — с отсутствием в доме газа и туалета или даже с отсутствием самого дома, духовность — с семейным и любым прочим насилием, коллективизм и соборность — с социальным расслоением,

нравственность — с вредными привычками всех мастей, отказ от всего западного — со скромным выбором отечественных товаров, честность — с тем, что несется из телевизора, и так далее и далее.

Никаких сомнений в том, что навыки того, чтобы белое выдавать за черное, плоское — за круглое, а запрет на аборты — за эффективный способ решения демографических проблем, у отечественных политтехнологов (зачеркнуто) социальных архитекторов имеются в достатке. Но очевидно, что в этот раз задача стоит куда более комплексная и многоуровневая. Надо будет не только словами, но и действиями в реальности, на местах, там, куда их прикомандируют, там, где живут и работают реальные россияне, а не социальные характеристики из презентации на экране, убедить людей, что они живут счастливо. Не когда-то будут жить, в далеком будущем (хотя задача по формулированию соответствующего образа будущего перед социальными архитекторами тоже ставится), а живут здесь и сейчас. Социальные архитекторы должны будут, используя доступные подручные средства, предоставляемые актуальным состоянием российской экономики, социальной сферы и инфраструктуры, изобразить на практике эдакий нарисованный на холстине в каморке папы Карло очаг, который будет не только выглядеть достаточно величественно и суверенно, но и каким-то образом еще и отапливать просторы страны.

Если подумать, это даже немного нечестно — сваливать все это только на тех, кто решится стать или хотя бы лишь назваться социальным архитектором. С большинством задач, которые встанут перед этими людьми, государство умудрилось не справиться даже всей своей мощью, даже в самые хлебные годы, избрав иные приоритеты. С другой стороны, именно те, кого теперь призовут в ряды социальных архитекторов, все это время старательно помогали власти отвлекать внимание населения от главного, но до сих пор невыполненного и нерешенного, и переводить это внимание на второстепенное, а то и вовсе выдуманное. Вполне возможно, что именно цинизм как встроенная функция поможет им как-то вывернуться и тут. Но столь же вероятно, что если вся эта задумка не сработает, их просто назначат крайними. И придумают какую-то новую профессию. Например, системных реконструкторов. Тоже неплохо звучит.