Как в СССР, но только понарошку и с налоговой дубиной

«Бюджет 2026»: правительство достигло своей цели — структурной трансформации экономики. Сработает ли это?

Пакет бюджетных документов, внесенных правительством РФ в Госдуму, включает поправки на текущий год и детализированный план на предстоящую трехлетку. Это впечатляющий проект, который свидетельствует о том, что правительство вполне достигло своих задач с точки зрения структурной трансформации экономики. Теперь его задача — заставить ее работать так долго, как только возможно.

Бег без стимула

«Структурная трансформация» действительно совершилась: производственные мощности, оставшиеся в наследство от «советской промышленности», загружены, человеческие ресурсы задействованы «до упора» — без увеличения производительности труда расти дальше пока некуда, но кто сказал, что хозяева РФ-экономики заинтересованы в ее росте (т.е. увеличении реального потребления)?

Роберт Солоу замечал, что «нет такого экономического закона или принципа, который утверждал бы, что экономика «без роста» не может существовать и процветать. Нигде не написано, что для рыночной экономики выбор заключается в том, что она должна либо расти, либо умереть, — это неправда».

Подъема экономики действительно никто не ждет.

Базовый сценарий прогноза социально-экономического развития закрепляет режим низких темпов роста ВВП. Экономика остывает до 1% в 2025 году (после 4,3% в 2024-м) и плавно дрейфует к вялому росту в 1,3% в 2026-м при инфляции, замедляющейся примерно к 4%. Формально это «мягкая посадка», но ее цена — сжатие спроса.

В то же время после трех лет накачки экономики за счет правительственных расходов — бюджетный импульс составил около 10% ВВП в 2022–2024 годах, теперь этот импульс сокращаются до 1,7–1,8% ВВП. Инвестиции при таком плане в 2026 году уходят в минус (сокращение на 0,5% против роста в 3% годом ранее). Это говорит о том, что процентные ставки останутся высокими и частный спрос фактически вытеснится государством.

СПРАВКА «НОВОЙ»
Бюджетный импульс — это экономический показатель, который измеряет, насколько государственный бюджет стимулирует или сдерживает экономический рост в краткосрочной перспективе. Если говорить простыми словами, бюджетный импульс показывает, становится ли бюджетная политика правительства более щедрой или более экономной по сравнению с предыдущим годом, и как это влияет на совокупный спрос в экономике.

• Положительный импульс — когда правительство увеличивает расходы или снижает налоги сильнее, чем в прошлом году. Это «подталкивает» экономику, стимулируя рост.

• Отрицательный импульс — когда расходы сокращаются или налоги растут. Это «тормозит» экономическую активность.

В 2022–2024 гг. правительство резко нарастило структурные расходы (в первую очередь, на «выполнение задач»), значительно увеличив дефицит бюджета. Практически каждый год государство впрыскивало в экономику сумму, эквивалентную десятой части ее годового объема. Это был осознанный выбор в пользу поддержания активности любой ценой для достижения приоритетных целей, суть которых всем ясна.

Сокращение импульса до 1,7–1.8% ВВП означает резкое ужесточение фискальной политики. Правительство больше не наращивает стимулирование прежними темпами. Рост расходов замедляется или они даже сокращаются в реальном выражении, а повышение налогов (НДС, налог на прибыль) дополнительно изымает деньги из экономики.

Высокий положительный импульс в условиях полной занятости и ограниченных мощностей (как в текущей ситуации в России) ведет не к росту производства, а к росту цен. Деньги правительства конкурируют за ресурсы (рабочую силу, капитал) с деньгами частного сектора, «вытесняя» последний. Резкое снижение импульса, как планируется, приведет к обратному эффекту — резкому охлаждению спроса.

Эффект бюджетного импульса зависит от того, на что тратятся деньги. Импульс, направленный на импортозамещение в обрабатывающей промышленности (как в России), имеет низкий мультипликативный эффект и слабо стимулирует смежные отрасли, в отличие от импульса, направленного, например, на инфраструктуру или человеческий капитал.

В текущем пакете повышение НДС и других налогов является мощным отрицательным импульсом со стороны доходов, который частично компенсирует все еще положительный импульс со стороны расходов.

Таким образом, резкое снижение бюджетного импульса — это не просто «отпускание педали газа». Это переход от агрессивного фискального стимулирования, поддерживавшего рост ценой перегрева и инфляции, к политике фискального сжатия. Эта политика нацелена на стабилизацию правительственных финансов и борьбу с инфляцией, но ее цена — преднамеренное замедление экономического роста и риски стагнации, что и отражено в прогнозах Минэкономразвития на 2025–2026 гг.

Расходы федерального бюджета в процентах от ВВП демонстрируют четкий тренд на сжатие:

• Пик: 21.3% ВВП в 2020 году.

• Плато: около 20% ВВП в 2022–2024 годах.

• План: снижение до 18.7% ВВП в 2026 году.

В абсолютном выражении номинальный рост расходов практически останавливается: с 42,8 трлн рублей в 2025 году до запланированных 44,1 трлн в 2026-м. Учитывая инфляцию, это означает их реальное сокращение.

От нефтяной иглы — к налоговой дубинке

Одна из ключевых задач новой бюджетной политики — снижение зависимости от конъюнктуры сырьевого рынка. И здесь Минфин демонстрирует впечатляющий результат:

• Доля нефтегазовых доходов в ВВП (а весь бюджет — это порядка 20% ВВП) неуклонно падает: с 7,3% в 2019 году до запланированных 3,8% в 2026-м.

• Им на смену приходят не-нефтегазовые доходы, которые должны вырасти до 13,3% ВВП к 2026 году.

• Правительство планирует рост не-нефтегазовых доходов на 3457 млрд рублей в 2026 году при увеличении нефтегазовых доходов всего на 265 млрд рублей. Доля не-нефтегазовых доходов в бюджете достигнет 77,9% против 22,1% нефтегазовых.

СПРАВКА «НОВОЙ»

Нефтегазовые доходы — планы и прогнозы

Нефтегазовые доходы федерального бюджета по итогам 2025 г. снизятся на 22%, до 8,65 трлн руб. — самой низкой отметки после 2020 г. Согласно прогнозу Минфина, представленному в проекте федерального бюджета на ближайшую трехлетку, нефтяная рента снизится на 2,48 трлн руб. Ключевую роль сыграет сокращение доходов с нефтяной отрасли: поступления по НДПИ на нефть снизятся на 2,60 трлн руб., по НДД — на 420 млрд руб., а по НДПИ на газовый конденсат — на 66 млрд руб. Сборы по НДПИ на газ снизятся на 540 млрд руб., а по экспортной пошлине на газ — на 54 млрд руб.

Субсидии для НПЗ, на объем которых дисконтируются нефтегазовые доходы, сократятся на 1,22 трлн руб., однако это не позволит компенсировать последствия падения экспортных цен: согласно бюджетным проектировкам, средняя цена Urals снизится с $66,6 за баррель в 2024 г. до $58 за баррель в 2025 г., а средняя экспортная цена природного газа — с $266 до $241,3 за тыс. куб. м.

Минфин ожидает незначительного прироста нефтегазовых доходов в 2026 г. (до 8,92 трлн руб.), 2027 г. (до 9,05 трлн руб.) и 2028 г. (до 9,70 трлн руб.), однако это все равно будет ниже уровня 2024 г. (11,13 трлн руб.).

Этот структурный сдвиг имеет свою цену. Рост не-нефтегазовых доходов обеспечивается за счет повышения фискальной нагрузки на бизнес и людей (НДС, акцизы, налог на прибыль), что является более болезненным, но и более предсказуемым источником правительственных доходов.

• Повышение ставки НДС на 2 процентных пункта обеспечит дополнительно около 1,8 трлн рублей в 2026 году. Общие поступления НДС вырастут с 14,5 трлн рублей в 2025 году до 17,5 трлн рублей в 2026 году.

• Рост поступлений от акцизов составит 129,4 млрд рублей в 2026 году, включая дополнительное повышение ставок на табачную и алкогольную продукцию. Утилизационный сбор вырастет с 1,12 трлн рублей в 2025 году до 2,29 трлн рублей в 2028 году.

• Введение налога на игорный бизнес для букмекерских контор принесет 74,2 млрд рублей в 2026 году. (Миллиард долларов для РФ-бюджета — это как бы ни о чем, но важно отработать механизм — получится взять с букмекеров — возьмутся и за остальных.)

Общий объем дополнительных не-нефтегазовых поступлений в 2026 году оценивается в 3,5 трлн рублей, что в 13 раз превышает прирост нефтегазовых доходов.

При этом Минэкономразвития прогнозирует снижение инвестиций в основной капитал на 0,5% в 2026 году при росте ВВП на 1,3%, что отражает сдерживающее влияние повышенной налоговой нагрузки на экономическую активность.

Но даже с ростом доходов бюджет сохраняется дефицитным на всем плановом периоде: -3,8 трлн руб. (1,6% ВВП) в 2026 г., -3,2 трлн руб. (1,2% ВВП) в 2027 г. и -3,5 трлн руб. (1,3% ВВП) в 2028 г.

Долги наши тяжкие? Не совсем

Минфин рассчитывает полностью отказаться от изъятия средств Фонда национального благосостояния (ФНБ) для покрытия дефицита бюджета. Резервы ФНБ при этом продолжают сокращаться — с 11,6 трлн в 2021 году до запланированных 4,5 трлн в 2026-м.

Изъятие средств ФНБ, как правило, приходится на декабрь, когда Минфин дофинансирует накопленный с начала года дефицит.

СПРАВКА «НОВОЙ»

ФНБ

Так, в декабре 2023 г. из ФНБ было изъято 2,9 трлн руб., а в декабре 2024 г. — 1,3 трлн руб. В нынешнем году объем изъятий мог оказаться еще более высоким, поскольку дефицит бюджета достиг 4,2 трлн руб. по итогам первых восьми месяцев 2025 г. Однако, согласно проектировкам Минфина, в 2025 г. из ФНБ будет изъято лишь 600 миллионов руб., а в 2026–2028 гг. — еще меньше.

Общий дефицит федерального бюджета на период 2025–2028 годов оценивается в 14,2 трлн рублей. Для его покрытия Минфин запускает масштабную программу заимствований:

• 2025 год: +5,43 трлн рублей

• 2026 год: +3,98 трлн рублей

• 2027 год: +3,79 трлн рублей

• 2028 год: +4,57 трлн рублей

С учетом государственных гарантий, общий объем внутреннего госдолга за четырехлетний период вырастет на 23,7 трлн рублей.

Хотя абсолютные цифры впечатляют, истинные масштабы долговой нагрузки раскрывает ее отношение к ВВП — главному индикатору способности страны обслуживать свои обязательства.

Согласно проекту бюджета, внутренний государственный долг к 2028 году достигнет 47,4 трлн рублей, а общий — 53,8 трлн рублей. Это означает, что за четыре года объем долга вырастет почти вдвое.

Но если в 2021 году отношение госдолга к ВВП составляло ориентировочно около 17%, то в дальнейшем доля госдолга к ВВП увеличится с 18,6% в 2026 году до 19,5% в 2028 году,

Системный сдвиг в структуре доходов бюджета свидетельствует о переходе к модели постоянного высокого налогового давления на несырьевой сектор экономики.

Не время для дискуссий

Самый дискуссионный пункт нового бюджета — заявленное сокращение расходов на «выполнение задач»:

• 2025 год: 13,5 трлн рублей.

• 2026 год (план): 12,9 трлн рублей.

Это первое номинальное сокращение таких расходов. Однако здесь есть нюансы: возможен перенос части расходов на 2025 год, значительное финансирование может быть скрыто в смежных статьях («безопасность», которая, напротив, растет до 3,9 трлн рублей) или в бюджетах госкорпораций, и, скорее всего, речь идет о смещении акцента с капитальных затрат (закупка новой техники) на текущее содержание и серийное производство. Суммарно силовой блок сохраняет за собой около 8% ВВП.

А вот в отношении «социальной политики» — вопросов нет. На финансирование национальных проектов в этой сфере в 2026–2028 гг. заложено порядка 21 трлн руб. Внутри этой структуры выделяется беспрецедентный объем средств на национальный проект «Семья» — около 9 трлн руб. за три года. Сюда входят материнский капитал, единое пособие, льготная ипотека для семей с детьми — на эти цели в 2026 г. заложено ~3 трлн руб. только в рамках проекта «Поддержка семьи».

Идеальный вариант

Бюджет-2026 — это проект фискальной нормализации, нарисованный технократами для успокоения рынков и Центробанка. Его заявленная цель — создать условия для смягчения денежно-кредитной политики и возвращения инфляции к 4%.

Однако его реализация зависит от двух ключевых допущений:

1. Экономика выдержит новый виток налогового бремени без скатывания в рецессию.

2. Рынок будет готов поглотить триллионы рублей новых гособлигаций (ОФЗ) без резкого роста доходностей.

Правительство выстроило практически идеальную, со своей точки зрения, модель распределительной экономики, в которой оно является и главным инвестором, и главным работодателем, и главным кредитором, сохранив, однако «рыночный сектор», достаточный, чтобы не допускать ненавистного дефицита и обеспечивать сравнительно высокий уровень бытового комфорта и сервисов — для всех, кто может заплатить.

Экономика разделилась на три сектора: это сектор «выполнения задач», это «социальный сектор», ну и в остатке — все, кто не нужен ни первому, ни второму сектору, кроме как для обеспечения их всем необходимым, начиная с налогов и заканчивая товарами и услугами. Этакое «третье сословие», которое оплачивает содержание первых двух.

Все происходящее внешне похоже на «Советский Союз», не настоящий, конечно, а из мюзикла «Старые песни о главном»:

с работой от звонка до звонка «на производстве», «социальными гарантиями» («бюджетных выплат» никто не собирается ни отменять, ни сокращать, напротив, правительство готово платить сколько может тем, кто ему нужен, или как минимум обеспечивать «социальные цены» для пенсионеров), но с полными прилавками в магазинах — и, главное, с четкими указаниями «социально одобряемого поведения»: правительство едва ли не впервые за треть века недвусмысленно рекомендовало гражданам «путь к успеху» и подкрепило свои рекомендации материальными стимулами.

Приоритеты бюджета показывают, что нет никаких экономических стимулов, которые могли бы мотивировать правительство к корректировке своей политики, оно научилось оборачивать слабые стороны РФ-экономики сильными и компенсировать потери одних ее субъектов за счет других. Если задача правительства не «рост», а поддержание существующего уровня валового выпуска в обрабатывающей промышленности и привлечение туда же все новых ресурсов — то для решения этой задачи бюджет сверстан идеально.