ФСИН ввела в колониях должность штатных священников. Две системы перевоспитания грешников чувствуют, что нужны друг другу

Тотальное «окормление»

Институт штатных помощников начальников учреждений исправительной системы (УИС) начал работать в РФ в полном объеме в этом октябре. Ранее, в течение более чем пяти лет, Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) проводила эксперимент, который она называла «пилотным проектом». В его рамках штатное тюремное духовенство появилось в 16 ИК на территории Мордовии, Камчатского края, Саратовской и Вологодской областей. Эксперимент признали успешным, и теперь «тюремные капелланы» появятся во всех примерно 700 УИС России.

Номинально законы РФ запрещают создание религиозных организаций в Вооруженных силах и местах лишения свободы, однако этот запрет легко обходится фарисейским переименованием капелланов в помощников командиров в/ч или начальников УИС «по работе с верующими», то есть в «гражданских служащих» соответствующих ведомств. Не во всех учреждениях эту должность будут замещать православные священники — в традиционно мусульманских или буддийских регионах обещают нанять, соответственно, имамов и лам. Что же касается, скажем, заключенных католиков, протестантов или иудаистов, то их будут по старинке посещать служители соответствующих конфессий частным образом.

По данным синодального отдела РПЦ по тюремному служению, в УИС так или иначе подвизается более 1100 клириков, в том числе более 700 — «на регулярной основе».

В системе создано 638 храмов и часовен, в том числе 46 отдельно стоящих, с куполами и колокольнями, 326 православных молитвенных комнат и 68 временных молитвенных помещений.

Количество мусульманских молитвенных комнат примерно в 10 раз меньше, и всего по несколько молитвенных комнат создано для заключенных, исповедующих буддизм и католицизм. По данным правозащитных организаций, именно мусульмане, доля которых весьма заметна среди тюремного населения (по некоторым данным, около 15 %), чаще всего подвергаются дискриминации за свою веру со стороны сотрудников ФСИН. При этом «духовным окормлением» со стороны РПЦ охвачены практически все учреждения ФСИН, но включение в штат сразу 700 священников бюджет службы не потянет — на первом этапе «воцерковления» в него включат только 97 клириков. В прошлом году средний размер денежного довольствия помощников начальников УИС по работе с верующими составлял чуть более 4000 рублей в месяц, но это только верхушка айсберга. К «базовой» сумме добавляются надбавки в размере от 50 до 100%, периодические премии, выплаты «за выслугу лет», спецпайки, доступ к медицинской и санитарно-курортной системе ФСИН.

Вехи большого пути

В советское время священники и вообще какие-либо религиозные служители не имели доступа в тюрьмы и на зоны. Ну, разве что в качестве заключенных. Первые контакты РПЦ с системой состоялись в 1990 году, а спустя четыре года патриарх Алексий II подписал с тогдашним главой МВД Виктором Ериным декларацию о совместной работе в местах лишения свободы. Появление современного тюремного духовенства как отдельной категории клириков РПЦ можно датировать 1995 годом, когда в структуре синодального Отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями был создан особый сектор тюремного служения (в 2010 году преобразован в самостоятельный синодальный отдел). В 1999-м тот же Алексий II подписал соглашение уже с главой минюста Юрием Чайкой, на основе которого в системе ФСИН и начали массово открываться храмы.

В течение 14 лет, вплоть до своей смерти, «профильный» отдел РПЦ возглавлял епископ Иринарх (Грезин), а сейчас его председатель — простой священник, о. Кирилл Марковский, рукоположенный всего пять лет назад. Впрочем, 52-летний о. Кирилл в прошлом успел послужить помощником начальника УФСИН по г. Москве по работе с верующими, а также написать две книги — «Епархия особого режима» и «Небо на дне». Помимо геологоразведочной академии и Свято-Тихоновского православного университета, нынешний председатель отдела окончил Высшие курсы Академии права и управления ФСИН.

В апреле 2015 года власти России внесли поправки в УИК и ряд других законов, которые открыли путь в места лишения свободы для клириков только «зарегистрированных в установленном порядке религиозных объединений». Теперь к этой формулировке еще и добавляют эпитет «традиционных», что сильно сужает круг клириков, имеющих доступ в УИС (четкого определения «традиционности» религии в российских законах нет, поэтому она определяется политико-административными методами). Кстати, не только РПЦ идет в тюрьму — наблюдается и заметное движение во встречном направлении. В большинстве мужских монастырей России сегодня можно встретить освободившихся зеков, а в некоторых они почти полностью заполняют места так называемых «трудников» — бесплатных работников, которые в монастырской иерархии стоят ниже послушников.

«Каждый священник должен понимать, — говорит помощник начальника УФСИН по Костромской области по организации работы с верующими священник Алексий Виноградов, — что если он не идет в тюрьму, то это совсем не означает, что тюрьма не придет к нему».

Действительно, многие зеки рассматривают «работу в церкви» как один из самых доступных способов ресоциализации после отбывания срока. А чего-чего, но бывших зеков в России всегда хватало: через места лишения свободы прошла почти четверть мужского населения, а к концу 1990-х количество одновременно сидевших переваливало за миллион человек.

Вертухаи физические и «духовные»

Клирик Тульской епархии РПЦ протоиерей Александр Кирюшкин пришел к своему нынешнему тюремному служению довольно логичным путем: через работу охранником колонии строгого режима в городе Донской. «Мне что здесь <на воле>, что там <за колючей проволокой>», - признается он. На вертухайскую должность Кирюшкина привела бескормица 90-х — почти перестали платить зарплату на инженерной должности «в миру». А на зоне выплаты никогда не задерживали, и будущий отец Александр проработал там восемь лет. Он хорошо ориентируется в зековских «понятиях» и использует это в своем «пастырском» служении: когда заключенный однажды упрекнул о. Александра в передаче тайны исповеди администрации, батюшка предложил сокамерникам «спросить за базар» — ну, те и спросили… «Понятия не требуют никакого греха, — уверяет тюремный священник, — никто не мешает человеку жить в лагере по-христиански, если он этого действительно захочет».

В день ведомственного праздника ФСИН, 12 марта 2024, патриарх Кирилл (Гундяев) подписал указ о назначении святого (!) Пимена Угрешского «небесным покровителем» ведомства. За преподобного хлопотал сам глава ФСИН Аркадий Гостев. внесенный в санкционные списки Великобритании за соучастие в вербовке заключенных ЧВК «Вагнер». Живший во второй половине XIX века архимандрит подмосковного Николо-Угрешского монастыря Пимен (Мясников) никакого отношения к тюрьмам не имел, но так сложилось, что первый постсоветский архимандрит вновь открывшегося в 1990-е Николо-Угрешского монастыря Вениамин (Зарицкий) задружился со ФСИН, задумав построить в обители храм памяти всех погибших сотрудников службы и превратив семинарию при монастыре в официального партнера академии ФСИН. Храм в честь преподобного Пимена, освященный Алексием II в 2002 году, «украшают» мраморные доски с именами погибших сотрудников, а деньги на его строительство выделяло тогдашнее ГУИН. И это — единственная причина, по которой ни в чем не виновный преподобный Пимен Угрешский стал святым патроном современного российского ГУЛАГа. Но все-таки остается надежда, что Небеса не подчиняются бумагам.