Мы все в этом проекте были сталкерами

Театральный продюсер Эдуард Бояков объясняет, почему он сократил свое присутствие в Перми до минимума.

В последнее время продюсер крайне редко бывает в Перми. Созданный им театр «Сцена-Молот» процветает, весной 2011-го вновь состоялся детский театральный фестиваль «Большая перемена», вторая «Текстура» пройдет в этом сентябре. При этом Бояков устроил все так, чтобы бывать на Урале как можно реже: не секрет, что театральный продюсер остыл к «пермскому проекту». В интервью «Журналу Соль» Бояков рассказал, куда делась его былая увлеченность «новой культурной столицей России» - и что он намерен делать дальше.

Вы уже давно не появлялись в Перми. Вас не бы ло ни на Пермском экономическом форуме, ни на майском фестивале «Большая перемена». Вы сворачиваете свою деятельность B самопровозглашенной культурной столице?

- Я не останавливаюсь в и не сворачиваю деятельность. Просто стараюсь ее переформатировать. Я сейчас разбираюсь с ценностями и мотивами «пермского проекта». Ни я сам, ни, думаю, многие другие до конца не понимали, на каких условиях мы работаем в Перми. Мы все в этом проекте были сталкерами.

У меня было несколько задач: открыть театр, создать не

Эдуард Бояков - один из фигурантов «пермской культурной рево

сколько фестивальных брендов и помочь существующим. Была задача помочь городу с проведением экономического форума. Но если я один раз поработал в Перми в течение двух сезонов и проводил в Перми больше времени, чем в Москве, это не значит, что в дальнейшем я должен появляться там с той же частотой. Я не обещал отмечаться на всех форумах и фестивалях.

Я с глубокой симпатией отношусь к людям, которые все это затеяли. Благодарен, что

они меня позвали в Пермь. Это очень важный, ценный и позитивный для меня опыт. Когда Я говорю «благодарен», я имею виду, прежде всего, трех человек: [губернатора Пермского края Олега] Чиркунова, [заместителя председателя правительства Пермского края Бориса] Мильграма и (идеолога «пермской культурной революции» Марата] Гельмана. Мильграм меня позвал в Пермь. Гельман меня увлек. А Чиркунов предоставил возможности. Я

работал и работаю с открытой душой. Но, еще раз повторю то, что говорил уже много раз, это не означает, что я являюсь членом команды. В том смысле этого слова, в котором оно употребляется в нашей совковой, российской, бюрократической, чиновничьей, отвратительной мне традиции.

Что для вас значит быть в такой команде?

- Быть членом такой команды - это значит налагать на себя огромное количество обя

зательств, ограничивающих человеческую свободу. А лишаться своей свободы я не хочу, Не хочу сейчас погружаться в разговор о том, что представляют собой такие качества, как порядочность, честность, откровенность, верность, командНость. Я Я просто констатирую, что мои представления об этих категориях расходятся существующей и известной мне бюрократической практикой в стране. Кстати, в этом отношении Пермь даже чище других

городов России, это совершенно точно. Я в этом убедился в первые секунды, только оказавшись в кабинете Чиркунова, увидев огромный тачскрин на стене. Я понял, что люди в этом городе стремятся быть открытыми и что здесь дуют ветра, которые прежде до этого медвежьего угла не долетали.

Первый опыт работы в Перми я получил, а теперь он продолжается. Мне по-прежнему очень интересно, я полон ожиданий и планов. И надеюсь, что моя исключительно профессиональная - продюсерская, режиссерская - энергия будет нужна. Я готов отозваться на любое предложение. Но - как независимый приглашенный профессионал.

Как «независимый профессионал» скажите, че го вы ждали от пермского культурного проекта и что получается на деле?

- Этот проект очень важен для России, потому что он инновационный. И хотя вокруг много иронизируют относительно того, какая же из Перми культурная столица, да и я сам вижу разные поводы для критики, тем не менее в этом городе сейчас действительно происходят процессы, которые невозможны ни в Москве, ни в Питере. Пермь сейчас самая интересная культурная точка, если говорить об актуальных процессах в стране. Это какаято огромная надежда. Хотя, мне кажется, все могло бы происходить быстрее и лучше.

По большому счету, культурный проект в Перми все еще не запущен. Я честно готов сказать, в чем мы действительно провалились. Например, абсолютный провал - что не создано ничего, что имеет отношение к медийному полю. Вы меня простите, но я считаю «Соль» совершенно неудавшимся проектом. В Перми нет ни одного аналитического журнала, сайта, платформы, хотя журналисты есть. В этом отношении главным медийным рупором был и остается блог Марата Александровича Гельмана. И это огромная ошибка Марата. Да и всех нас, безусловно. Я сам должен был больше обращать на это внимание, проявлять инициативу.

Теперь попробую обозначить главную неудачу пермского культурного проекта. Ha а уровне идеологии мы сформулировали очень важные вещи. Но реальной бюрократической машины, которая могла бы обслуживать культурные проекты, в Перми как не было, так и нет. К сожалению, Мильграм, , будучи и еще министром культуры, ее не создал, и (новый министр культуры Пермского края Николай] Новичков сейчас не создает. Поэтому все сводится K отдельным проектам, островкам. Что-то делает Марат, что-то [глава продюсерской компании GreenWave Мusic Александр] Чепарухин, что-то - [директор Пермской государственной художественной галереи Надежда] Беляева. Над чем-то работают [пермские меценаты, супруги Андрей

и Надежда Агишевы, которых я, кстати, очень ценю и люблю и считаю единственными настоящими продюсерами в этом городе.

Надо что-то придумать на бюрократическом уровне. Нужна реформа. Если она произойдет, все будет здорово. А пока, мне кажется, непрофессионально получается. Чиркунов, Мильграм по-прежнему принимают решения старым способом.

Что значит «старым. способом»?

- Дают деньги людям, а не проектам. Именно поэтому в Перми за это время не выросло поколение местных продюсеров. Нет системы экспертной оценки проектов и, следовательно, нет маршрутов, когда молодые профессионалы могли бы развиваться, получая сначала деньги на маленький проект, потом на средний, потом на большой. Мильграм доверяет себе и тем, кого знает. Но его функция - не быть экспертом, притом, что он им, безусловно, является. Борис Мильграм на своем посту должен создавать бюрократическое пространство новой модели.

Должна быть другая экспертиза. И тогда, уверяю вас, картина того же фестиваля «Белые ночи» будет совершенно иная. Помимо радостных репортажей в сталинском стиле, появится какая-то внятная аналитика.

На подобных фестивалях совершается много ошибок. Такое количество очень хороших людей привозится в Пермь, со значимыми проектами, но они не находят аудитории. Ну неужели

непонятно, что надо все это программировать? И в этом нужно обращаться к экспертному сообществу. Мне кажется, ошибка Чиркунова и Мильграма в том, что они в этом качестве доверились Марату. А Марат конкретно В этом не является профессионалом. Они его использовали не по назначению.

При этом я, как и прежде, восхищаюсь выставкой «Русское бедное» и другими кураторскими проектами Марата. Но, когда Марат начинал создавать архитектуру каких-то фестивалей, он делал это непрофессионально. Он, конечно, умело лавировал: говорил, что у него и нет такой задачи. Мне кажется, ситуаци

ей, в какую он сам себя поставил (когда он занимает место директора [Пермского] центра [развития] дизайна, главного идеолога культурного проекта, главного в музее, да еще главного по караоке), он не справился. Результата нет к сожалению, даже на уровне музея PERMM.

- А что не так с музеем? - За время, что PERMM существует, у него так и не появился стиль. Те дяденьки-охранники, которые встречают тебя на входе, выдают какое-то жэковское учреждение. Или чей-то семинар, или предвыборный штаб. Если это музей, то не нуж но ждать три-пять лет, когда построят новое здание, а нужно сразу же правильно «обернуть» это место. Не просто повесить большую афишу, а создать стиль, который приходит в городрод . Был стиль выставок, но свой стиль В этом должен смысле Мысле оонь быть у театра и у музея«Сцена. Молот» нет проблем. Надеюсь, скоро и у музея PERMM все случится, потому что планка, которая была задана, остается высокой и качественной.

- Из ваших слов можно понять, что Олег Чиркунов недальновиден относительно культурного проекта, на который поставил.

Город по-прежнему не принимает культурную политику. А Чиркунов, чувствуя это скептическое отношение, не увлечен стремлением «подцепить» аудиторию. Я много раз ним общал

-/:

ся - поверьте, он не производит впечатления человека трусливого. Но, когда речь заходила собственно о проектах, Чиркунов всегдаподчеркнутодистанцировался: мол, нет-нет, я в этом ничего не понимаю.

Но политикполитик, , реш решаясь на такой проект, не должен бояться. Возьмем этот вечный пример с Бильбао. Инициаторы проекта, который сейчас приносит до полутора миллионов туристов в год, рассказывают, что, когда они решили создать музей современного искусства, в горо

Де никто не был «за». И только энергия первых лиц сработала. Я понимаю, что Чиркунов, прочтя то, что я говорю, возможно, с этим не согласится он будет настаивать, что нужно доверять народу. Нет. Нужно в первую очередь доверять себе и твердо понимать: вот этот музей нам необходим потому-то и потому-то. Культура - это территория не демократических, а аристократических ценностей. Деятели культуры должны быть немного сверху, для того чтобы люди знакомились

со своими героями, чтобы развивались, учились рисковать и противостоять охлосу, злу. Противостоять страшной политической машине, связанной с насилием, которая в Перми привита исторически.

Глубоко копаете. - А иначе не понять пермскую природу. Я много ездил по краю: Березники, Соликамск, Чердынь, Ныроб, Кудымкар, Суксун, Кунгур, Лысьва. Много смотрел и слушал о том, что формирует Пермь.

Есть несколько аспектов, которые необходимо учитывать.

) Географический фэн-шуй. Пермский край стал плацдармом для захвата русскими Сибири и выполнял вполне столичную функцию узла. 2) Этническая сшибка. Пермь формировали в основном казенные да ссыльные. Чиновники, казенные люди, зеки, сотрудники органов, инженеры все они приезжа ли не по своей воле. А люди, жившие тут испокон века они совсем другие, не русские, а коми-пермяки, финно-угры. »

Пермские ХѴІІI-ХХ века - это энергия столкновения, сшибки. Когда один уклад сшибается с другим укладом, индустриализация - с плотной самобытной этнической культурой, корнями уходящей в века. 3) Поздняя христианизация. Основные массы местного населения приобщались к православию равославию в XVII и даже в ХѴІІІ веке. 4) Пассионарная энергия. Сколько интеллектуального цвета сидело в пермских лагерях!5) Военная эвакуация, B том числе Кировского театра и Вагановского училища.6. ) Пермь как одна из «столиц» ГУЛАГа. Все это способствовало формированию в Пермском крае какого-то особенного человеческого типа. С которым, между прочим, мне совсем не просто взаимодействовать.

В этой территории заложено много поводов для боли и страдания. А искусство, как известно, , болью и страданием питается. Еще искусство питается радостью и солнцем, но это совсем небольшой процент. И это все-таки не про наши географические широты.

- Так что, Олег Чиркунов не знает, чего хочет от этого культурного проекта?

- Он не видит перспективы, клада, который зарыт. Он не верит до конца, мне кажется. Ему просто Марат и Борис симпатичны, вот он им и доверяет.

- Тем не менее вы намерены продолжать начатые проекты. В сентябре в

Перми во второй раз пройдет фестиваль театра и кино о современности «Текстура». Почему вы решили. оставить «Текстуру» Перми, хотя первый же опыт показал, что фестиваль примут с распростертыми объятиями в любом другом регионе?

- Оставил, потому что верю в перспективу создания в Перми Фестиваля национального уровня. Я считаю, что за три-четыре года из «Текстуры» можно сделать национальный бренд, кинофестиваль лучше «Кинотавра» и Мос Московского международного. Но для этого нужно очень много воли. Это инвестиция - как дом построить.

В любом фестивале важно, каким будет второй раз. Это касается и музыкальных альбомов, кино и прочего. То, что у нас получилось на первой «Текстуре» - это потрясающе. Теперь важно качествен

но провести второй фестиваль. Я, например, надеюсь и все для этого сделаю что Миша Угаров и Елена Гремина (партнеры Эдуарда Боякова по оргкомитету ныне закрывшегося Фестиваля «Новая драма». «Журнал Соль») согласятся приехать в Пермь. Я все равно буду их звать, как бы напряженно

в какие-то моменты общения ни складывались наши отношения.

Совет фестиваля «Текстура» - это, по моему убеждению, один из главных промежуточных итогов пермского культурного проекта. Если все люди из этого списка сдержат свое обещание и будут стараться приезжать в Пермь, у нас получится создать уникальный огород, на котором много чего вырастет. И тогда действительно Пермь будет культурной столицей.

Но, опять же, если Пермь сама захочет этого. И если перестанет гундосить, что «опять

кого-то позвали, ля-ля-ля, тютю-тю, а кому-то из местных чего-то недодали». В противном случае, все в Перми завянет, зато наконец-то уедут все эти гельманы и бояковы И опять будет как было нормально. Мне кажется, заканчивается тот период, когда приезжие, варяги, выполняют функции этаких строителей Петербурга. С одной стороны, все помнят, что Петербург строили по голландским чертежам. Но архитекторы были уже обрусевшие европейцы - такие, знаете, Карлы Ивановичи Росси.

- А проект пермской киностудии вы приостановили или закрыли совсем?

- Закрыл совсем. Мы встречались - тогда еще с [мэром Перми Игорем] Шубиным, [заместителем главы администрации Перми Надеждой] Кочуровой. У меня, кстати, очень приятное впечатление осталось от диалога Кочуровой: и город хотел этот проект, и и место нашли очень подходящее. Чиркунов помог с контактами с венчурным фондом. Мы уже представляли себе схему, которая позволит и прибыль получить, и государству возвращать вложенные средства. У меня самого уже была какая-то гарантия инвестиций.

Но когда пришла необходи мость отвечать на общие вопросы, с которых мы некогда начинали: в каком качестве я вижу себя по отношению команде проекта - я все-таки решил ста

рые проекты развивать, а новые (режиссерская коллегия, киностудия, краевые территориальные проекты, школа) остановить. У нас в Перми сложилась прекрасная команда: те, кто делает фестиваль «Большая перемена», кто открыл театр «Сцена-Молот» и там работает, это очень мощный творческий пласт. Если Пермь удержит эту команду, будет здорово.

- Ходят слухи, что вы разошлись во мнениях с главным режиссером театра «Сцена-Молот» Дамиром Салимзяновым. И он недолго пробудет на этой должности. Так ли это?

- Точно нет. Разойтись Дамиром, я думаю, нам будет сложно. Дамир был и остается моим другом и товарищем. Я всегда большим уважением относился к его человеческим и творческим достоинствам. Однако я не исключаю, что в будущем возникнут изменения B модели управления «СценойМолот». Где-то Дамиру на организационном уровне было тяжеловато, поэтому мы должны пересмотреть условия нашего с ним партнерства. Но то, что наши отношения будут развиваться, это точно.

- То есть вопрос о том, останется ли Дамир Са

лимзянов на посту главного режиссера «Сцены-Молот», открыт?

- У нас вопрос намного шире: какая будет модель управления театром? Я сейчас об этом думаю, а не том, останется ли Дамир на посту главного режиссера. Дамир, я надеюсь, останется в команде. Но как будет выглядеть игровая схема, какая будет конфигурация, пока не совсем ясно. Ведь мы еще только строим театр. Сейчас лето, мы будем подводить творческие итоги, формировать повестку и репертуар следующего года, договариваться людьми драматургами, режиссерами, хореогра

фами. К примеру, [писатель Владимир] Сорокин сейчас не смог приехать на Пермскую книжную ярмарку. Не знаю почему. Но обещаю, Мы его еще привезем. Пару дней назад мы с ним встречались обсужда ли наши планы на осень. Еще я очень хочу, чтобы какуюто часть своего времени в ПерМИ проводил Клим ученик [Анатолия] Эфроса и [Анатолия] Васильева, который активно сотрудничает с уже хорошо известным пермякам киевским театром «Дах» и и группой «Даха Браха». Хочу, чтобы Ваня Вырыпаев не махнул рукой на наш город. Он уже приезжал, но что-то его смутило. Я надеюсь, что Женя Гришковец, который давал обещание поддерживать нас, приезжать, читать лекции, все-таки вспомнит о своем обещании.

Кроме того, мы договорились с музеем «Пермь-36» о серии ежемесячных лекций на историческую и правозащитную тематику. Наверное, продолжим цикл лекций совместно Пермским центром развития дизайна. Мы изначально задумывали наш театр как открытый всем интересным проектам. И, думаю, через пару лет он превратится в ежедневно работающий творческий микрокластер. Чтобы вывести театр на проектную мощность ость ((я я вижу это по опыту театра «Практика»), требуется как минимум четыре года работы. То есть еще два сезона, и можно будет сформулировать первый итог.

»

А пока в принципе не ясно, нужен ли такому театру, как «Сцена-Молот», главныйрежиссер. Или, может быть, во главе должна стоять режиссерская коллегия. А то и вовсе хореограф. Нюансов много. Мы экспериментируем для того, чтобы творческая жизнь была интереснее, а театр мог выполнять свои задачи.

Вы говорите о режиссерской коллегии. Однако. из аналогичной команды, организованной в пермском Театре-Театре, вы вышли.

- Да. Но я, собственно, в нее и не входил. Мы обсуждали этот вопрос директором Театра-Театра Юрием] Милютиным и Мильграмом. Но я решил поставить точку, потому что понял: у меня не будет ни сил, ни времени, ни желания в этом проекте участвовать.

временных Дягилевых. Если не по гениальности, то хотя бы по функциональности. Нужны люди, готовые принимать на - Но такая модель управ- себя как творческую, так и оргаления тем не менее вознизационную ответственность.

можна в «Сцене-Молот»?

В противном случае у нас будут Конечно. Это правильный повторяться ситуации, когда интендантский европейский худрук валит проблемы на диформат. Русский театр вообще ректора, а директор морщится: болен постоянным противопо«Ох уж эти художники».

ставлением директорской модели - режиссерской. Тем самым совершая очень большую методологическую ошибку. Потому что обе эти модели обречены на неудачу.

Сегодня нужно внедрять во все культурные организмы (театр, филармонию, цирк и много чего еще) исключительно продюсерские, интендантские единицы. Нужны десятки со

В Перми готовится к переходу на новую модель управления известный международный фести валь «Дягилевские сезоны». Десять лет фестиваль был детищем одного худо жественного руководителя - экс-худрука Пермского театра оперы и балета. Георгия Исаакяна. Но сменивший его Теодор Ку

рентзис планирует ежегодно приглашать новых кураторов фестиваля. Повашему, это перспективная идея?

- Курентзис все правильно предлагает. Я счастлив, что в свое время первым обратил его внимание на Пермь. Безусловно, надо доверять такому мастеру, как Теодор. Он молодой, он ви

дел огромное количествофестивалей и совершенно точно разбирается в этом лучше любого пермского чиновника. Соответственно, нужно убедить пермских чиновников эту творческую идею облечь в правильную форму, чтобы она не потеряла реального содержания. Вообще, Курентзис и то, что он мог бы сделать, - это отдельный большой разговор. Мне и самому нужно с ним обо всем поговорить подробно, надо время найти и согласовать точку.

Правда ли, что у вашего московского театра. «Практика» вскоре появится большая сцена р переедет в новое здание?

Пока не могу раскрывать карты. Надеюсь, скоро будут новости. Мы обязательно объявим об этом.

- Вы в принципе не собираетесь в ближайшее время начинать что-то новое в регионах? Тверь, скажем, вас не привлекает как площадка для культурного эксперимента?

Нет (смеется). Тверь меня не привлекает точно.

МИЛЬГРАМАМРИСТУРА ,