Кратко Сегодня каждый пятый человек в мире — пенсионер. Согласно исследованиям, проведенным за последние десять лет, жестокому обращению подвергаются от 4% до 6% пожилых людей, то есть от 57 до 86 миллионов человек в мире. В России — от полутора до двух миллионов. Джессика Томас написала для Sixty and Me руководство, как распознать и предотвратить жестокое обращение с пожилыми. «Утопия» перевела и адаптировала его к российским реалиям. Что такое жестокое обращение с пожилыми людьми?

Кто может под нее попасть, можно ли отказаться? Разбор «Черты» Кратко Западные чиновники уже неделю говорят о возможной мобилизации в России в ближайшие дни. Российские официальные лица, как водится, все опровергают. Спикер Госдумы Вячеслав Володин заявил что в России не будет мобилизации, а пресс-секретарь президента Дмитрий Песков назвал эти слухи «чушью». Мы не представляем, что будет дальше, но слишком хорошо знаем, что значит, когда отечественные чиновники массово говорят «нет».

Кратко В России мать или отец могут три года сидеть дома и заботиться о ребенке, получая за это деньги от государства — звучит как утопия. На деле же до, во время и после этих трех лет всплывают подводные камни: дискриминация, потеря работы, крошечные пособия, почти полное отсутствие поддержки со стороны бизнеса и исключение из общества. «Утопия» разобралась, с какими сложностями сталкиваются женщины, когда речь заходит о декретном отпуске.

Кратко Один из способов починить разладившиеся отношения — пойти на парную или семейную психотерапию. Казалось бы, это осознанный и логичный шаг почти в любой ситуации. Но при домашнем насилии парная психотерапия запрещена. Почему? Как насильник и психолог могут нанести еще больше вреда во время семейных консультаций? Специально для « Утопии » психолог Наира Парсаданян ответила на эти вопросы и разобрала популярные мифы о том, почему пострадавшая не уходит сама.

что такое коллективная травма и как с ней жить Кратко Уже несколько дней мы живем в новой реальности, которую пока невозможно отрефлексировать, — наше государство начало «специальную военную операцию»* в Украине. Мы пытаемся понять, что делать с ужасом, свалившимся на всех нас. Кто-то винит себя за недостаточные усилия для предотвращения этих событий. Другие снимают с себя ответственность за действия властей, считая, что мы не можем на них никак повлиять.

Что такое «дискредитация армии»? За что можно получить уголовку? Кратко За антивоенные протесты с конца февраля задержали больше 16 тысяч человек. Со свободой собраний в России все сложно еще с 2004 года: тогда появился закон о митингах, который обязал протестующих согласовывать публичные мероприятия с властями. В 2012 году его ужесточили, сильно увеличив риски для протестующих.

Кратко Мы давно живем в реальности, когда за слова можно получить уголовное наказание, но в последние три месяца за высказываниями в интернете следят особенно тщательно. К репрессивному «экстремистскому» законодательству добавилась статья о дискредитации армии — в конце апреля по этой статье отправили в СИЗО на два месяца журналистку Марию Пономаренко. Суровые наказания могут подтолкнуть к самоцензуре, но важно не поддаваться панике, трезво оценивая риски.

Что делать? Кратко Роскомнадзор перешел к блокировке не только запрещенных ресурсов, но и VPN-сервисов, позволяющих относительно легко эти блокировки обходить — их в ведомстве признали «угрозой». Пользователи сообщали о блокировке популярных IPSec, ProtonVPN, Lantern и Outline. Подобных сервисов существуют десятки, но очевидно, что надзорщики только начали волну блокировок. Что нужно теперь делать пользователям, чтобы не потерять доступ к заблокированным СМИ и другим ресурсам?