Не прошло и двух недель, как слова Путина стали явью: штаб ВМС Украины в Севастополе был взят митингующей толпой. Украинские военные не стреляли, потому что в толпе были женщины. Оказалось, что то, что говорил Путин – это и есть военная стратегия, которой Россия будет придерживаться в войне с Украиной. Последний раз в новейшей истории России такое случилось в 1995 году, когда, якобы, во время штурма президентского дворца в Грозном чеченцы выставляли в окна пленных русских солдат.

Проходивший в Брюсселе 20-21 марта саммит Евросоюза поручил Еврокомиссии подготовить легальную оценку действий по включению Крыма в состав России, а также дал задание Еврокомиссии и странам ЕС подготовить и продумать список возможных мер, включая торговые и экономические, для предотвращения дальнейшей эскалации кризиса на Украине. Никто, конечно, не надеется, что Россия скажет: «Извините, я неправильно всё делала, ухожу из Крыма и отсоединяю его назад». В такую глупость никто не верит.

Нынешняя дискуссия вокруг нового лица путинского режима содержит две совершенно несущественные темы: мотивы Путина и санкции. А за пределами дискуссии остаются сюжеты много более существенные. Начнем с мотивов. Нам свойственно пытаться в них разобраться и судачить тем больше, чем они таинственнее. Вот сценка из жизни: к подъезду хрущевки подъезжает машина, из которой вылезают молодожены. Две старушки сидят на лавочке у подъезда, и одна из них говорит: «Видала, Платоновна!

В воскресение, одновременно с референдумом в Крыму, прошли парламентские выборы в Сербии. Примечательны они тем, что матрица развития балканской республики вполне может служить своеобразным примером как и для евроинтеграции «Украины без Крыма», так и для постимперской России как ядра большой многонациональной империи, распавшейся из-за центробежных тенденций. «Постимперская» Сербия. Смена ландшафта.