Президент и правительство надеются подстегнуть затухающую экономику, не меняя привычных правил игр

Ситуация в экономике резко ухудшилась. Экономический рост начал сокращаться после того, как экономика достигла уровня начала 2008 года, а цены на нефть перестали расти. В 2010 и 2011 годах они росли предкризисными темпами — на 30-40% в год, в результате доходы от сырьевого экспорта в 2011 году оказались в полтора раза выше, чем в благополучном 2007-м. В 2012 году нефть почти не росла, и во второй половине года экономический рост тоже практически прекратился. Замедление в свою очередь ведет к сокращению доходов бюджета по сравнению с запланированными. При этом сценарий не роста, а снижения цен на нефть выглядит все более вероятным.

Так что петля стагнации затягивается все крепче. Владимир Путин проводит срочное совещание с экспертами в Сочи, а пресса гудит о возможном возвращении во власть Алексея Кудрина. Между тем уже анонсированные антикризисные программы правительства не внушают никакого оптимизма и демонстрируют, что проблемы во многом носят политический характер.

Что намерены предпринять власти? Объявлены четыре группы антикризисных мер.

Первая программа — это путинские предвыборные обещания. Эта программа не имеет отношения к экономической реальности, зато имеет отношение к политической. Выполнить ее невозможно — проще Волгу отправить назад из Астрахани в Нижний. Поэтому постоянные требования Путина ее выполнять — это дамоклов меч над головой правительства, возбуждающий в публике ожидания ритуальной жертвы.

Удобно и технологично: обещал Путин, а уволят Медведева.

Вторая программа — это реальная программа Путина. Ее главный пункт можно вычитать из его слов на недавней встрече с Дмитрием Медведевым. Высказав озабоченность положением дел, Путин адресовал премьеру загадочную фразу: «Я рассчитываю, вам удастся не только использовать все наработанные ранее механизмы выхода из кризиса, но и использовать вновь создаваемые, чтобы поддержать те ростки, которые наблюдаются, в частности, в добывающем секторе, и распространить их на всю экономику».

Дело в том, что в добывающем секторе особых «ростков» не наблюдается. Напротив, именно его снижение (особенно в газодобыче) стало одним из основных факторов того, что промышленность ушла в начале года в минус. И совсем уж непонятно, как «ростки» в добывающем секторе (которых к тому же нет) распространять на всю экономику. Реальный же смысл фразы состоял вот в чем. В правительстве все чаще поговаривали, что из-за льгот нефтегазовому комплексу, предоставленных Путиным раньше, в бюджете намечается дыра, особенно чувствительная в условиях резкого замедления. Да и вообще нефтегазовая рента в значительной степени остается в распоряжении компаний, в то время как остальная экономика страдает от гнета расходных обязательств, которые надо покрывать за счет увеличения налоговой нагрузки. Выдуманные «ростки» — это такой способ объявить о неприкосновенности привилегий нефтегазового комплекса и запретить разговоры на сей счет. Ты что — против «ростков», против Путина?

Еще один план — это программа Министерства экономики. Главный ее тезис: для стимулирования роста Центробанк должен выдавать экономике больше денег. Подоплеку этой программы сложно было бы вполне оценить, если бы не недавнее интервью министра экономики Андрея Белоусова газете «Московский комсомолец». Профессиональный экономист Белоусов вдруг выступил в амплуа психолога и культуролога: он сообщил, что россияне склонны покупать товары по более высоким ценам, чем жители других стран, — такая вот национальная особенность.

Разумеется, с экономической точки зрения высокие цены имеют только одно объяснение: недостаток предложения, то есть конкуренции на рынке. Белоусову ли не знать. И разумеется, именно эта проблема — недостаток конкуренции, ведущий к тому, что поступающие в экономику деньги уходят не в расширение производства, а в рост цен или за границу, — и должна быть в центре внимания Министерства экономики, задачей которого является исправление структурных перекосов и устранение институциональных препятствий росту. Однако министр, как видим, склонен рассматривать эти перекосы как неустранимую национальную особенность. А ответственность за низкий рост возлагать на другое ведомство — на ЦБ и его денежную политику.

Наконец, есть предложения Минфина. Минфин предлагает то, что ему остается предлагать при недоборе доходов и высоких расходах: ужесточать налоговое и таможенное администрирование, ограничить платежи наличными, бороться с «серыми» зарплатами, отмыванием, фирмами-однодневками, а для этого – активнее взаимодействовать с МВД и Следственным комитетом.

Смысл предложений Минфина ясен всякому, кому известны реалии российской экономики. Это означает силовое изъятие у экономических агентов дополнительных средств без изменения номинальных налоговых ставок. Потому что за словами «налоговое и таможенное администрирование» в России стоит довольно простая схема: компания уплачивает представителям фискальных ведомств оговоренную сумму, позволяющую им выполнить спущенное сверху плановое задание, а также гонорар непосредственным участникам сделки со стороны государства. И ужесточить администрирование значит одно: повысить плановое задание.

Попробуем сложить все элементы пазла — четырех антикризисных программ.

В условиях замедления роста и сокращения доходов льготы нефтегазового комплекса остаются неприкосновенными. Даже притом что спрос на его продукцию стагнирует и дополнительные инвестиции вряд ли окажут поддержку росту. Тяготы расходов будут переложены на другие сектора.

Центробанк будет предоставлять деньги экономике, несмотря на то что нужда в них, по различным оценкам, не слишком высока. Получить деньги смогут преимущественно крупные, государственные и окологосударственные компании. Как правило, менее эффективные. С освоением денег у них будут проблемы, потому что основным реальным ограничителем роста остается низкий спрос. Обеспечить хоть какой-то спрос под выделенные деньги сможет только государство, то есть бюджет. Поэтому бюджетные расходы сокращать будет нельзя. А возможно, придется еще наращивать. Чтобы закрыть бюджетные дыры, надо будет обложить дополнительной данью остальную экономику. То есть средний и малый бизнес, более эффективный и обладающий большим потенциалом роста. И кстати, в большей степени нуждающийся в дешевом кредите.

Вряд ли экономические головы в правительстве не понимают бессмысленности этой карусели.

Но что прикажете им делать, если велено оберегать и распространять «ростки», которых нет, высокие цены объявлены духовными скрепами, а «налоговое администрирование» мало чем отличается от бандитизма. Экономическая теория тут бессильна, а от компетентности мало проку. И даже назначение Кудрина ответственным за инвестклимат вряд ли что-то тут изменит.

Борьба с рецессией: четыре неправильных рецепта