«Надо же, мастерская все еще тут»: как работает переплетчик с Петроградской стороны

В бывшей дворницкой дома на Петроградской стороне уже 40 лет работает переплетная мастерская. Ее хозяин, Зиновий Григорьевич Соломон, переплетчик в третьем поколении: ежедневно он ремонтирует старинные издания, создает фотоальбомы и делает журнальные подшивки. Несмотря на отсутствие рекламы и даже сайта, люди находят мастерскую и приносят сюда поврежденные книги ежедневно. Как мастер выручает студентов, кто из известных горожан заходит в мастерскую, чем отличается работа в 90-е от сегодняшней и почему это дело всегда будет востребованным — в истории петербургского переплетчика. Фото: Егор Цветков / «Бумага» Цветные рулоны материалов в стеллаже, толстая стопка картона полутораметровой длины на полу, выставленные в ряд старые чугунные утюги и круглая черная гиря на подоконнике — крошечную мастерскую переполняют предметы. Стол завален книгами без обложек, обложками без книг, альбомами. Откуда-то из пестрого пространства Зиновий Григорьевич достает старую книгу грязно-зеленого цвета и кладет на стол. Внутри нее ноты: это партитура оперы Римского-Корсакова «Садко» — один из его незаконченных заказов. — «Моей любимой…» , — переплетчик пытается разобрать надпись на форзаце издания. — Видите, в 28-м году кто-то кому-то книжку подарил. Чтобы переплести такую книгу, надо разобрать ее по блокам (тетрадям), собрать заново, проклеить и восстановить обложку. Переплетчик откладывает партитуру в сторону, к стопке недоделанных обложек. Он быстро перемещается по помещению бывшей дворницкой, перекладывая заготовки для фотоальбомов, разбирая книги и подрезая страницы. На нем холщовый передник, покрытый засохшей коркой столярного клея. Зиновию Григорьевичу Соломону 73 года, и он работает в переплетной мастерской около сорока лет. — Контингент, который сюда заходит, это тот, кто читает книгу и любит ее. У него другая нравственность: его книга интересует больше, чем смотреть телевизор или играть на компьютере. Иногда приносят в ремонт старые книжки; казалось бы, можно купить такую же — новую. А говорят: «Нет, эту книжку моя бабушка читала, я хочу ее сохранить».

Семейная мастерская переплетного дела

Мастерская Зиновия Григорьевича находится в помещении бывшей дворницкой под лестницей жилого дома на Большой Пушкарской, 46. В свое время дед, у которого было девять детей, обучил их переплетному делу. И его отец, и его дед тоже работали переплетчиками. В 70-е годы отец Григорий Соломон нашел это помещение и взял его в аренду, а свое мастерство постепенно передал и сыну. Зиновий Григорьевич по профессии инженер: он окончил Институт механики и оптики, после чего его распределили работать в НИИ «Электроприбор». Параллельно он помогал отцу с «халтуркой»: выезжал на предприятия переплетать отчеты, бухгалтерские документы, за которые отец не брался. Постепенно, рассказывает Зиновий Григорьевич, он начал увлекаться работой, тем более что «эта деятельность приносила больше денег, чем зарплата инженера».

Контингент, который сюда заходит, это тот, кто читает книгу и любит ее. У него другая нравственность

После смерти отца мастерской стала заведовать мать Зиновия Григорьевича, однако вскоре тоже не смогла заниматься ей из-за проблем со здоровьем. В 1993 году, отработав 25 лет в НИИ, он оставил предприятие и вернулся в мастерскую. Получив разрешение от районной администрации, переплетчик стал работать там на постоянной основе. Затем Зиновий Григорьевич решил выкупить помещение: аренда обходилась слишком дорого — около 1000 долларов в месяц. Правда, с материалами в конце прошлого века, вспоминает переплетчик, было намного сложнее. — У нас в доме был магазин, торговавший виниловыми пластинками, а они упаковывались в хорошие картонные коробки. Вот я их либо в магазине просил, либо потом брал на помойке и тащил сюда. Потом мы из этого картона уже вырезали нужные нам размеры.

Редкое издание «Мертвых душ», студенты и работа с тиражами

Рядом с окошком, через которое переплетчик общается с клиентами, стоит массивная обрезная машина 1913 года: в мастерскую ее привез еще отец Зиновия Григорьевича. Инструмент используют, чтобы подрезать книжные страницы. Сейчас, говорит переплетчик, существуют более удобные и точные приборы, но они стоят немалых денег да и раритетную машину выкидывать жаль, «только если в музей». Среди книг, которые приносят Зиновию Григорьевичу, попадаются редкие и старые экземпляры, например, один раз ему принесли издание чуть ли не XVI века. Переплетчик при этом отмечает, что делает только ремонт и не занимается реставрационными работами, поэтому воссоздать оригинал целиком не может.

Да и вообще, это хорошее дело. Как работа обувщика: ты всегда хочешь починить свои старые туфли, потому что в них удобно ходить

— Мне приносили совершенно потрясающее издание «Мертвых душ»: на каждой странице были иллюстрации и, судя по всему, именно с этой книжки были созданы декорации и костюмы для спектаклей и фильмов. Даже не знаю, как она сохранилась у людей. Очень красивая обложка, но самое главное — ее оформление внутри. Пока Зиновий Григорьевич объясняет, как восстанавливать клееные корешки книг, которые «лопаются при первом открытии», по лестнице в мастерскую спускается молодой человек и просит посмотреть корочку для диплома. Зиновий Григорьевич показывает ему одну из старых заготовок, которую выпускник тут же соглашается взять. Помимо любителей старых книг, рассказывает переплетчик, студенты — это еще одна важная категория клиентов: они часто приходят, когда нужно срочно переплести работу или сделать корочку. Кроме того, у переплетчика есть и постоянные клиенты, которые приходят делать подшивки журналов. Среди них, например, известный петербургский архитектор Рафаэль Даянов. Часто в мастерскую приносят мемуары, напечатанные дома на принтере. — Иногда одним глазом посмотришь — ужасно интересно, потому что это очевидец писал. Но почитать, к сожалению, не удается, сроки все время поджимают, — замечает Зиновий Григорьевич. Мастер принципиально не берется за тиражи. Хотя выполнить заказ на сто книг, по его словам, выгодно, он старается заниматься разными работами, чтобы не уставать от монотонной деятельности.

«Я еще минуты не простоял без работы»: как люди находят мастерскую

Несмотря на то, что раньше могли возникать трудности с материалами, проблем с клиентами у Зиновия Григорьевича не было ни в кризисные 90-е годы, ни сейчас. При этом переплетчик никогда не пытался рекламировать свою мастерскую: раньше люди узнавали о ней из «Желтых страниц», потом кто-то разместил адрес в интернете. Сейчас знакомые предлагают сделать ему сайт, но переплетчик отказывается: говорит, работы и так достаточно. — Заказы были всегда, я еще минуты не простоял без работы за все эти годы. Бывало так, что уже почти нечего делать, одна книжка осталась, и в это время кто-то заходит, приносит заказ. Сейчас, конечно, людям стало тяжелее в материальном плане, уровень жизни в стране упал. Но я за количеством заказов не гонюсь: я уже в солидном возрасте, а работать приходится по восемь часов не присев. Со всей работой переплетчик справляется один, хотя несколько лет назад он нашел себе помощника, которого обучает своему мастерству: в основном он помогает приносить материалы или замещает Зиновия Григорьевича, когда тот уходит в отпуск. За все время существования мастерской здесь мало что изменилось. Даже обеденный перерыв все время с половины второго до трех, «как придумал отец». — Для покупателя важно, что он приходит в одно и то же место — и надо же, мастерская все еще тут. Да и вообще, это хорошее дело. Как работа обувщика: ты всегда хочешь починить свои старые туфли, потому что в них удобно ходить. Можно купить новые, но ты в них мозоли натрешь сначала. Зиновий Григорьевич с улыбкой поднимает рычаг машины для резки картона. Когда-то, рассказывает мастер, он случайно подставил туда палец, когда срочно переплетал диссертацию для клиентки. Кожа сошла до кости, так что в травматологии пришлось пришивать ее обратно. Несчастный случай, говорит Зиновий Григорьевич, произошел «по глупости». А диссертацию тогда он успел завершить в срок: «самое главное — не подвести заказчика».