Восемь лет войне в Грузии: в чем была стратегическая ошибка Москвы
Восемь лет назад, 8 августа 2008 года, грузинские войска атаковали позиции югоосетинских сепаратистов, подвергли Цхинвали обстрелу из установок «Град» и начали «операцию по восстановлению конституционного порядка» в Южной Осетии. Российская сторона, совершенно логично трактуя нападение на расквартированных в столице непризнанной республики военнослужащих российского миротворческого батальона как агрессию, перебросила в зону конфликта значительные силы, что вызвало полномасштабную войну между Россией и Грузией. Через несколько дней грузинские войска были отброшены на 50–80 км от прежней линии разграничения, и при посредничестве президента Франции Николя Саркози начались переговоры о подписании соглашения о перемирии, заключенного в итоге 16 августа.
О том коротком конфликте написаны десятки книг и тысячи статей; стороны интерпретируют отдельные его события совершенно различным образом; проводятся довольно очевидные и совершенно неуместные аналогии; в действиях военных и политиков просматриваются основания для событий, произошедших много лет спустя. Мне же сейчас хотелось бы остановиться на одном частном сюжете, который, повернись ситуация иначе, мог бы заметно изменить последующие исторические события.
Конфликт на Кавказе в августе 2008 года начался в нетипичных для России условиях. Грузия практически несомненно выглядела агрессором, а риторика российских руководителей повторяла высказывания западных политиков, в разное время призывавших к гуманитарным интервенциям в различных регионах мира. По сути, это была первая гуманитарная интервенция, предпринятая современной Россией. Тогдашний президент Дмитрий Медведев справедливо отмечал, что действия грузинской стороны «грубо нарушали режим в зонах конфликта, установленный при поддержке ООН и ОБСЕ», и называл российскую операцию «принуждением Грузии к миру». Именно потому, что инициатива Тбилиси по силовому решению конфликта была слишком очевидна, отношения между Россией и большинством западных стран практически не ухудшились, а европейцы сквозь пальцы смотрели на невыполнение Москвой ряда условий заключенного соглашения.
Причина тому понятна: Россия фактически перехватила у Запада если и не инициативу, то лангаж – впервые попыталась использовать в своей политике логику и аргументы соперников. Когда США и их союзники по НАТО в 1999 году начали бомбардировки Югославии в ответ на ее военную операцию в Косове, западные политики пользовались в точности такими же аргументами. При этом и югославская операция НАТО, и военные действия России на территории Грузии аргументировались невыполнением/нарушением международных соглашений противоположной стороной; в то же время ни та ни другая операции не были санкционированы ООН. Соответственно, Россия имела полное право реализовать свой план в Грузии – однако вопрос, который нас интересует, состоит в том, как ей следовало распорядиться плодами победы.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]