«Сколько получают полицейские в Канаде?» — это его коронная фраза была

Я посмотрел видео Навального и понял, что это просто верхушка айсберга. Коррупцией, к сожалению, пронизаны все сферы жизни обычного человека. Друзья у меня не оппозиционных взглядов, пассивные в политическом плане. На митинг я поехал один.

Я приехал и увидел, что люди просто идут от Тверской к Охотному ряду. Иногда они начинали хлопать, и я не понимал, что происходит, а потом смотрю — человека ведут с заломанными руками. Это хлопали тем, кого задерживают.

Потом ОМОН рассек толпу, людей начали вытеснять с Тверской. Я смог дойти до «Чеховской», там лестница есть, я на нее встал и просто смотрел на людей. Потом решил пойти уже с митинга, спустился, и внизу меня задержали. Подошли, взяли под руки и потащили к автозаку. Полицейский у автозака стал кричать, мол, «ноги на ширину плеч», потом начал бить меня по ноге.

Захожу в ПАЗик, там люди уже общаются между собой. На митинге никто не делал ничего противозаконного, закинули всех, кто просто под руку попался. Я в окно смотрю, а там полицейский изображает, как он кого-то дубинкой бьет (видео есть в распоряжении редакции — ОВД-Инфо), и ОМОНовцы все смеются.

Когда Кулий у нас образовался в автозаке, стало очень весело. Он все время шутил про полицейских, всех развлекал. Позитивный парень. Я так понял, он не отчаивался. Потому что у нас в автозаке был другой парень, он все сидел, и у него лицо такое было, как будто сейчас заплачет.

ПАЗик развернулся, но все не ехал. Кулий начал называть водителя «Гагарин», потому что космонавт, в шлеме. Говорил: «Эй, Гагарин, давай, трогаемся! Погнали, ямщик!» Кстати, он упомянул, что он запорожский казак и что два раза убегал от полицейских, а на третий раз они его увидели и закричали: «Вот тот мудак рыжий!» — и поймали. Рассказывал, что видел, как пожилого мужчину бьют, и что пытался его защитить от ОМОНовца.

Пока мы ехали, Кулий все кричал на полицейских. Ему несколько человек говорили: «Что ты так кричишь, вдруг тебе статью какую дадут, зачем нагнетать». Ну, он вроде прислушался, перестал.

Нас довезли в ОВД «Богородское». Там забор, колючая проволока. Боятся, видимо, что к ним перелезут, или это чтоб сотрудники не убегали с работы.

У нас сразу начали забирать телефоны. Самым последним из автозака выходил Алексей Миняйло, он стал просить сотрудников представиться и объяснить причину задержания. Они ему не отвечали и завели обратно в автозак. Где-то через минуту мы слышим: «Ааа, помогите, бьют!» И мужчина, такой лысый, в пиджаке, подходит к ПАЗику и говорит: «Выпустите его». А нам говорит: «Что вы все молчите? Сейчас так всех и начнут прессовать по одному». Кулий как самый бойкий начал требовать у сотрудников, чтоб они выяснили, чего он кричит. Сотрудники ему ответили, что он просто на публику играет. Он там так и сидел один все время.

Потом от нас отделили 10 или 12 человек и оставили в «Богородском». А нам ничего не говорят, мы стоим, 25 человек, и Кулий начинает полицейским затирать: «Вы тут за 15 тысяч рублей в месяц работаете, а знаете, сколько в Канаде полицейские получают?». Это его коронная фраза была, он весь вечер во всех отделениях всем полицейским говорил, мол, «знаете, сколько в Канаде полицейские получают? Это вам не 20 тысяч, как тут (полицейские в Канаде получают от 50,674 до 82,108 канадских долларов в год — ОВД-Инфо). Мы ради вас стараемся, на митинги ходим, отстаиваем позицию гражданскую. Что вы эту власть защищаете? Сегодня она вас использует, а дальше пинком под зад. Вот вы нас задержали, но мы же не преступники, ничего не сломали, никого не убили». И один полицейский говорит: «Да, ты прав, но приказ есть приказ».

Четыре часа мы стояли, свои истории рассказывали. Кулий говорил, что завтра поедет машину покупать. Предлагал полицейским достать проходки на спектакли в театр, сказал, у него связи есть. Полицейские заинтересовались, но отнеслись недоверчиво и отказались. Может, он это делал, чтоб они помягче к нему относились. Говорил, что ГИТИС закончил (высшее театральное учебное заведение — ОВД-Инфо). Он еще говорил, что ему надо ехать на дачу. У него там собака, вроде мастино неаполитано, ему кормить ее надо.

Спустя четыре с половиной часа к нам подошли двое полицейских и сказали, что мы поедем в другое отделение. Минут через десять-пятнадцать нас завели в автозак. Мы заходим, у Миняйло спрашиваем: «Нормально все?» Он: «Да-да, все нормально». Сказал, что ничего страшного не произошло (по словам Миняйло, полицейский схватил его за шею, «применил болевой прием» и отпустил после того, как активист закричал — ОВД-Инфо).

Нас повезли в «Метрогородок», там десять человек у нас изъяли, и мы поехали дальше в ОВД «Гольяново», там тоже места не оказалось. Потом нас привезли в ОВД «Ивановское», но не говорили, где мы. Кто-то из ребят узнал у прохожего. Пошел снег.

Нас завели в отделение, посадили в актовый зал. Следователи приехали где-то в полвторого. Из зала нас вызывали по одному в коридор оформлять протокол. Я плохо помню этот момент, потому что после девяти часов задержания голова начинает отключаться, не понимаешь ничего. После оформления протокола звали к следователю. Сотрудники Следственного комитета спрашивали: «Как ты оказался на митинге? Зачем туда ехал? Почему не ушел, когда услышал предупреждения, что там несанкционированный митинг?» Давления следователи не оказывали, скорее пытались как-то втереться в доверие, говорили, что машину перевернули, а одного сотрудника убили.

В итоге я сказал, как есть: проходил мимо, налетели двое сотрудников, не представились, не объяснили причину задержания, возили нас по всем отделениям. Следователь все это записала, хотя поначалу просила это пропустить.

Возможно, на Кулия завели дело, потому что у него внешность такая яркая, сложно спутать. И еще перед тем как нас оформить, начальник ОВД сказал сотрудникам: «Их оформлять по 20.2 часть 6.1 (участие в несанкционированном митинге, создающем помехи функционированию объектов жизнеобеспечения — ОВД-Инфо). Всех сфотографировать и взять отпечатки пальцев». И нас повели фотографироваться. Я спросил сотрудника, можно ли не снимать отпечатки, и он сказал, что можно, но надо написать заявление, что отказываюсь от отпечатков. Я написал и выяснилось, что от фотографирования тоже можно отказаться. И кто-то говорит Кулию: «Может, нафиг, не фотографируйся? Нафиг тебе это надо?» Он говорит: «Да ладно, ничего страшного». Наверное, они просматривали фотографии, смотрели, кто там себя активно проявлял. И когда его увидели — о, вот он, короче, пытался дедулю защищать, давайте его раскрутим. Возможно, это тоже сыграло.

Там у них была неразбериха, они распечатали административный кодекс и полицейский читает: «20.2 6 — что-то тут, — говорит, — от ста тысяч штраф. Чего-то я не понял, что за штраф такой бешеный. Пойду спрошу». И пошел у начальника, спросил, что за штраф-то вообще, такая сумма? Начальник сказал не по части 6 оформлять, а по 6.1. Тот смотрит, что там от десяти до тридцати тысяч штраф, и говорит: «От десяти тысяч? Чего такие конские цены?» Начальник говорит: «Да нефига на митинги ходить». Потом сотрудник оформил протоколы доставления, задержания и выдал нам квитки, что какого-то числа в Тверском суде будет заседание по рассмотрению дела. Отпустили нас только в шесть утра.

В суде мне десять тысяч присудили. И как я понял, я не могу апелляцию подать, только штраф выплатить, потому что признал вину.

После задержания на акции Кулий уже предстал 28 марта перед судом. Его оштрафовали по ч. 6.1 ст. 20.2 КоАП (участие в несанкционированном митинге, повлекшем создание помех функционированию объектов жизнеобеспечения). Кулия повторно задержали 4 апреля на даче, 6 апреля у него состоялся суд по мере пресечения. Его взяли под стражу и поместили в СИЗО «Водник» на два месяца. В интервью телеканалу «Дождь» он сказал, что не является сторонником Навального и выходил «за то, чтобы финансировали культуру, выступал против зверских цен в магазинах». Кроме того, он рассказал, что спускаясь со ступеней памятника Пушкину, полицейский упал на пожилого человека, и когда люди бросились его поднимать, на них накинулась Росгвардия. Ему инкриминируют резкую боль в локте полицейского.

Я шокирован был, что Кулию за то, что он на плечо полицейскому руку положил, могут дать реальный срок. Такой пацан вроде хороший, никого не убил, не ударил, просто руку положил и, как они пишут, сжал плечо, чем причинил боль сотруднику полиции. То есть они ищут любую зацепку. Скоро, видимо, до того дойдет, что нельзя будет в сторону сотрудника полиции смотреть, чтоб, не дай бог, своим взглядом не оскорбить.

Увидев вот это все изнутри, только какой-то трусливый человек скажет: «Не-не, я буду дома сидеть». У меня даже брат и мама, все, кто через это со мной прошел, все начали интересоваться политикой. На митинги это не останавливает ходить.