Должность моя — создатель. Галина Тимченко вспоминает Антона Носика
Год назад, 9 июля 2017-го, умер журналист Антон Носик — человек, который был очень важен для многих людей в «Медузе». По просьбе редакции о Носике рассказывает генеральный директор «Медузы» Галина Тимченко: они были друзьями и соратниками — именно Носик пригласил Тимченко в «Ленту.ру», где она в 2004 году сменила его в должности главного редактора.
Такой же летний день год назад, залы в цокольном этаже музея искусств, выставка к юбилею Романа Суты. Талантливейший график, театральный художник, дизайнер, а еще вольнодумец и путешественник — он был расстрелян НКВД в 1944-м в Тбилиси, после года тюрьмы по обвинению в подготовке антисоветского восстания в Грузии. Мы стоим в последнем зале, куратор выставки говорит: «Невозможно поверить в такой финал. Ему вообще-то не очень везло в жизни, но зато в него влюблялись все женщины, которых он встречал». Я отвечаю: «А как иначе? Я вот тоже». Выходим на улицу, и мой телефон взрывается сообщениями: «Умер Антон Носик». У подъезда моего дома меня уже ждет главный редактор: «Плакать потом будете, сейчас нужен текст». Я сажусь на диван и набираю, глядя в монитор: «Спасибо, любимый».
Пока он был с нами, и правда казалось, что ему не очень везло. Никаких регалий и наград при жизни не получил (и не стремился), к хождениям во власть относился саркастически, о должности вице-президента холдинга «Рамблер» вспоминал как об анекдоте, богатства не нажил, многократно осуждался общественностью, а слава его была какого-то мерцающего свойства.
Но весь этот долгий год не случилось ни одной недели без постов «Антон бы объяснил», «Антон бы рассказал», «Антон бы понял», «Антон бы смог» — по всякому поводу: неконтролируемое размножение криптовалют, рост и падение курса биткоина, красная Tesla в космосе и неудачи компании на Земле, выдвижение Собчак в президенты России, дело «Седьмой студии» и арест Серебренникова, борьба Роскомнадзора с телеграмом и Дуровым, обернувшаяся блокировками IP-адресов основных интернет-сервисов, склока вокруг «Нелюбви» Звягинцева и «Аритмии» Хлебникова, вступление в силу «пакета Яровой», дело Магомедовых, премьера «Лета», чемпионат мира по футболу, повышение НДС и пенсионного возраста, голодовка Сенцова, аресты в штабах Алексея Навального. Антон бы понял, объяснил и рассказал.
Однажды в телевизионном интервью с непередаваемым мягким смешком он сказал: «Должность моя — создатель». Обычно же Антон представлялся стартап-менеджером или блогером. Однако для слишком многих людей он, конечно, был прежде всего создателем их вселенной, их среды обитания — русского интернета. А кому, как не к создателю, обращены все вопросы, в том числе и риторические, — и все проклятия, в том числе и самые отчаянные?
«Большой взрыв», автором которого стал Носик, мы наблюдали всего-то 20 с небольшим лет назад. Да, были уже и технические решения, и даже инфраструктура, и люди, понимавшие, как и что работает. Но русский мир — это язык. Язык — это текст. А текст в интернете — это Носик. Его слова появились на экранах мониторов, и вселенная начала расширяться. Причем устройство этой вселенной было максимально юзер-френдли: новости здесь, сейчас и бесплатно (а не на бумаге, завтра и за деньги), доступ практически к любым данным — и немедленный их анализ, обязательные гиперссылки, которые должны научить читателей проверять информацию в один клик. Презрение к иерархиям, сила экспертизы, отсутствие запретов и границ, доверие, скорость, свободный обмен информацией.
Его первые медиа в начале 2000-х потому и стали самыми успешными интернет-изданиями России, потому что существовали до какого-то времени в точном соответствии с этими принципами. Ему не нужно было завоевывать мир — это до определенной поры было его личное опытное поле, его игровая площадка. Может, поэтому он почти никогда не рассуждал о бизнес-целях, хотя цепко держал в голове все цифры и хорошо знал, где и как зарабатывать. Антон, как никто, понимал бессмысленность долгостроя и безнадежность стабильности в интернете. Интернет рос и менялся с дикой скоростью: то, что вчера казалось сделанным навсегда, забывалось через полгода; то, что было просто шуткой для пары десятков гиков, превращалось в сервис для миллионов обычных пользователей. Так же часто менялись и его проекты, а когда они, как казалось Антону, утрачивали способность к изменениям, он оставлял их без сожалений — чтобы начать новый.
Мы редко вспоминаем того, кто изобрел колесо или двигатель внутреннего сгорания. Славы первопроходцу обычно не достается. Достаточно того, что его путь становится для остальных привычной дорогой.
Почти все, что придумал, запустил, осуществил Носик, теперь находится в зоне очевидных базовых знаний: формат новостной заметки, золотой стандарт новостного заголовка, сети для обмена трафиком, ссылки на источники, англоязычные версии русских сайтов, спецпроекты, онлайны…
К концу нулевых его почти потеряли из вида: ни русский ЖЖ, ни нишевые издания, ни благотворительный фонд, ни другие проекты, которые он запускал, больше не удивляли. Блогер, лектор, путешественник, публицист, консультант — но больше не редактор, не медиаменеджер, не «солнце русского интернета». Фраза «Антон, кажется, решил уйти на пенсию в 40 лет» звучала повсюду. Рассуждая так, мы ошибались: приписывали Антону свою слабость и собственное скудоумие. Именно в это время он первым в русском интернете сам превратился в медиа, существующее сразу на нескольких платформах: его аудитория в «Живом журнале», фейсбуке, на ютьюбе была побольше, чем у большинства «настоящих» изданий. Он ненавязчиво учил нас, что медиа — это прежде всего бренд, вещающий в тех средах, которые ему органичны.
Антон видел будущее. В 2013 году на интернет-форуме в Киеве он предсказал, что через несколько лет мобильные браузеры и приложения станут актуальнее десктопа, что ставка на мобильные решения — стратегическая, что цена отказа от мобильной аудитории — выживание. В том же 2013-м Носик пообещал, что в социальных сетях неизбежно появится мультимедийный контент, и предсказал новый всплеск интереса к аудиовещанию. Еще до расцвета объяснительной журналистики в России Антон стал для русского интернета главным по объяснялкам. Половина его ЖЖ — это инструкции: как искать в интернете, как настроить VPN, как не разориться на телефонных разговорах за границей, как путешествовать по Италии, что читать и что смотреть, как разглядеть шедевры живописи в «Молодом папе», как не париться по разным поводам, как жить…
Жить. В жизни его было несколько констант: мама, сын, Италия — и особенно Венеция, Бродский. Еще Россия и Израиль. Право на свободу: слова, самовыражения, перемещения, убеждений. В этой части все решения были приняты раз и навсегда. Спорить с ним о чем-то из этого списка, подвергать сомнению его любовь, знания или видение, пытаться изменить или запретить что-то — было делом заведомо обреченным. Антон не считал возможным промолчать, уклониться, не вмешиваться, переждать, пересидеть, выжить любой ценой. Он стоял на своем и был готов — ему казалось, что был, — к любым последствиям.
Уголовное дело против него по обвинению в экстремизме, начавшееся как недоразумение, едва не закончилось тюрьмой. Сам Носик считал это дело экспериментом по проверке границ государственного маразма. Некоторые читатели и почитатели так и не простили ему ни внутренней свободы от общественного мнения, ни твердости убеждений. Воздух вокруг него сгущался, вещество жизни становилось все плотнее и непрозрачнее.
Он не стал дожидаться, пока его так славно задуманная вселенная схлопнется окончательно и насовсем. Создатель просто ушел.
Галина Тимченко