Историку Юрию Дмитриеву резко ужесточили приговор — с 3,5 до 13 лет колонии строгого режима. Это беспрецедентно даже для российских судов
Историк Юрий Дмитриев должен был выйти на свободу в этом году. Но приговор ужесточили сразу на 10 лет
22 июля Петрозаводский городской суд приговорил историка, главу карельского «Мемориала» Юрия Дмитриева к трем с половиной годам колонии строгого режима по делу о насильственных действиях сексуального характера в отношении приемной дочери. Выйти на свободу он должен был уже в ноябре 2020 года — из-за времени, проведенного в СИЗО.
Приговор оспорили обе стороны процесса. Прокуратура посчитала наказание слишком мягким, защита требовала полностью оправдать Дмитриева. Решение оспорила и сторона потерпевшей — приемной дочери историка. Ее адвокат Игорь Перов настаивал на более суровом наказании.
В «Мемориале» подчеркивали, что ожидания относительно нового рассмотрения дела «крайне тревожны». Почти 250 правозащитников, писателей и журналистов просили передать дело Юрия Дмитриева из Карелии в другой регион, опасаясь необъективности суда.
26 сентября — за три дня до вынесения решения — в соцсетях появились фотографии приемной дочери Дмитриева из материалов дела. Их показали в программе «Вести. Дежурная часть» на канале «Россия». В программе заявили, что «интернет кипит от возмущения», а пользователи «называют безобразием приговор в три с половиной года лишения свободы педофилу, сломавшему жизнь ребенку».
В итоге 29 сентября апелляцию рассмотрел Верховный суд Карелии. И ужесточил наказание по обвинению в насильственных действиях сексуального характера (часть 4 статьи 132 УК) до 13 лет колонии строгого режима. Именно такой срок для Дмитриева в апелляционной жалобе запросила сторона обвинения.
Также Верховный суд отменил оправдательный приговор Дмитриеву по статьям об изготовлении детской порнографии, развратных действиях и хранении оружия. Дела по ним направлены на новое рассмотрение в Петрозаводский городской суд «в ином составе судей».
Подробно о деле
Уголовное преследование Юрия Дмитриева началось в декабре 2016 года по анонимному заявлению. При обыске на компьютере историка нашли фотографии его приемной дочери (2005 года рождения) без одежды. Дмитриеву предъявили обвинения в изготовлении порнографии и развратных действиях по отношению к ребенку (они, по логике следствия, состояли в фотографировании девочки обнаженной). Сам историк объяснял, что делал снимки для отслеживания физического состояния дочери, так как у нее были проблемы со здоровьем. Также Дмитриева обвинили в незаконном хранении оружия (222 УК). По словам его адвоката Виктора Ануфриева, речь о неработающем оружии, на которое у его подзащитного было разрешение.
В апреле 2018 года Петрозаводский городской суд (он проходил в закрытом режиме) признал Дмитриева невиновным по всем статьям, кроме незаконного хранения оружия. Но уже через два месяца приговор был отменен, а на историка вскоре завели еще одно дело — сексуальные действия насильственного характера по отношению к дочери. Из показаний Дмитриева на следствии, которые приводит «Новая газета», ясно, что речь идет о нескольких эпизодах, когда историк прикасался к промежности ребенка. Сам он объяснял, что «мог трогать за одежду [ребенка] и мог залазить под одежду», когда чувствовал запах мочи и понимал, что дочь описалась. По его словам, энурез у ребенка начался после второго класса — к тому моменту Дмитриев и его жена расстались и он воспитывал дочь один. Показания Дмитриева о заболевании девочки подтверждает выписной эпикриз из республиканской больницы, который есть в материалах дела.
В июле 2020 года Петрозаводский городской суд признал Дмитриева виновным в насильственных действиях сексуального характера и приговорил его к трем с половиной годам колонии строгого режима (нижний предел по этой статье 12 лет). По остальным обвинениям историка оправдали. С учетом времени, уже проведенного в СИЗО, он должен был выйти на свободу в ноябре 2020 года. Однако все участники процесса остались недовольны решением Петрозаводского суда и подали на апелляцию: Дмитриев и его защитник Виктор Ануфриев настаивали на полном оправдании, а прокуратура и адвокат приемной дочери историка Игорь Перов — на более суровом наказании.
Апелляция, как и основной процесс, прошла в закрытом режиме. Подробно позиция Верховного суда региона по делу пока неизвестна. Адвокат Дмитриева по назначению Артем Черкасов пояснил «Интерфаксу», что решение Петрозаводского городского суда в Верховном суде сочли «слишком мягким». «Те приговоры по статьям, по которым он был оправдан, были отменены как незаконные, по мнению Верховного суда», — сказал он.
На апелляции Дмитриев был без своего адвоката — он заболел. Суд не стал ждать выздоровления
С самого начала уголовного преследования интересы Юрия Дмитриева представляет адвокат Виктор Ануфриев. Накануне первого заседания по апелляции — оно состоялось 16 сентября — адвокат заболел и попросил перенести рассмотрение на 28 сентября, так как он был вынужден соблюдать режим самоизоляции из-за подозрения на коронавирус. Однако суд отложил заседание только на пять дней и назначил Дмитриеву адвоката по назначению — Артема Черкасова из коллегии «Адвокат» Адвокатской палаты Республики Карелия.
На ознакомление с материалами дела ему дали только три рабочих дня. «В деле 19 томов, и трех дней для ознакомления с ними не хватит никому, это издевательство, — говорил тогда по телефону „Коммерсанту“ Виктор Ануфриев.— Я продолжаю контролировать процесс, направляю ходатайства по почте».
«Если представлены все документы, что адвокат действительно болеет, в большинстве случаев судьи идут на то, чтобы позволить человеку защищаться тем адвокатом, которого он сам выбрал. Тем более если ясно, что до выздоровления, окончания больничного или карантина остается конкретный промежуток времени», — говорит «Медузе» адвокат правозащитной группы «Агора» Леонид Соловьев. В ситуации Дмитриева он усматривает нарушение права на защиту подсудимого.
Сам историк пытался отказаться от нового адвоката, но суд не стал менять свое решение. Без удовлетворения остались и ходатайства историка о том, чтобы участвовать в заседании очно, а не по видеосвязи из СИЗО, — и об отводе гособвинителю и судьям, которые уже рассматривали его дело раньше.
К дате оглашения решения Верховного суда Ануфриев не выздоровел. Сотрудник «Мемориала» Ирина Галкова пояснила, что он «все еще нездоров». При этом адвокат Черкасов в разговоре с ТАСС отметил, что Ануфриев «сегодня был в другом судебном процессе». «Медузе» не удалось связаться с адвокатами Ануфриевым и Черкасовым.
Такое решение суда необычно даже для российских судов. Правозащитники называют новый приговор местью
После решения Верховного суда Карелии «Мемориал» выступил с заявлением в поддержку историка, назвав вынесенный приговор «жестоким, незаконным, неправовым, политически мотивированным».
«Сегодняшний приговор — месть системы, которая наследует системе советской и хотела бы вновь предать забвению имена, возвращенные Юрием Дмитриевым, опорочив его самого и дело его жизни», — говорится в заявлении организации. Также в «Мемориале» подчеркивают, что Дмитриев был лишен «полноценной защиты» на апелляции, так как Верховный суд отказался отложить рассмотрение дела до выздоровления его адвоката.
«Обычно по итогам апелляции срок наказания увеличивается или снижается на два-три года. Такое сильное увеличение на 10 лет — это совершенно несвойственно для апелляции. Если честно, в первый раз вообще такое вижу», — подчеркнул в разговоре с «Медузой» адвокат «Агоры» Леонид Соловьев.
Он добавил, что суд может значительно ужесточить наказание в том случае, если статью, по которой обвиняется подсудимый, переквалифицируют на более тяжкую. Однако, насколько известно, в деле Дмитриева этого не произошло. «Это, конечно, совершенно не похоже ни на что», — добавил Соловьев.
«Один из главных принципов существования суда — это устойчивость судебных решений. Судебные решения должны быть монолитными, — пояснил он. — Грубо говоря, если судья вынес решение „оправдать“, то оно может быть отменено только в самых исключительных случаях. В противном случае его [Дмитриева] то оправдывают, то дают три с половиной года колонии, то дают 13 лет. Возникают уже вопросы. Почему такой разброс? В чем дело? Это низкая квалификация суда? Или низкая квалификация прокуроров, которые изначально не могли дополнительные доказательства представить? Вопрос уже к самой системе».
Кристина Сафонова