На предварительном голосовании за кандидатов «Единой России» в Москве грубо нарушены законы логики и математики. Расследование «Новой»

«Электронное предварительное голосование по кандидатурам для последующего выдвижения от партии «Единая Россия» кандидатами в депутаты Государственной думы Федерального собрания VIII созыва, а также в депутаты законодательных (представительных) органов государственной власти субъектов Российской Федерации в рамках проведения Единого дня голосования 2021 года», как оно официально называлось, прошло с 24 по 30 мая с использованием государственной платформы электронного голосования. Регистрация избирателей происходила через портал Госуслуг (в Москве также через портал mos.ru), само голосование — на сайте pg.er.ru.

Собственно, идея, насколько ее можно понять внешнему наблюдателю, была проста: обкатать перед выборами в Госдуму технологии административной мобилизации (см. «Безумное голосование», «Новая газета», 27 мая 2021 г.,), задолго до начала реальной кампании по выборам в Госдуму продемонстрировать избирателям агитматериалы административных кандидатов, создать видимость «народной поддержки» победителей.

Дьявол в деталях

Неожиданности начались 31 мая, когда на сайте голосования начали появляться результаты волеизъявления с детализацией до «счетных участков», которые совпадали с обычными избирательными участками государственной избирательной системы РФ. Внимательные наблюдатели — первым, по-видимому, был активист ассоциации «Голос» (Закон требует указать, что организация внесена Минюстом в список иноагентов) Роман Удот — заметили, что

результаты по Москве выглядят странно: много совпадений результатов разных кандидатов, сильный разброс цифр между участками.

К 15.00 детализацию до участков с сайта убрали, оставив только итоги по округам и спискам, но данные голосования по кандидатам в депутаты Госдумы, которые были опубликованы к этому моменту на сайте голосования (55 регионов и 128 избирательных округов), удалось собрать и сохранить.

Московские результаты представляют особый интерес. Столица — лидер по внедрению электронного голосования: именно здесь оно началось и обкатывалось. На голосовании по поправкам к Конституции в 2020 году электронным голосованием, по официальным данным, воспользовалось более 1 млн человек. При этом кандидат в депутаты Мосгордумы 2019 г. Роман Юнеман, проигравший выборы именно за счет электронного голосования, собрал свидетельства о том, что оно проходило под сильным административным давлением. Кроме того, в отличие от других регионов, в Москве используется своя собственная платформа голосования с авторизацией через сайт mos.ru.

Нынешнее голосование «Единой России» впервые дало шанс ознакомиться с результатами московского электронного голосования с подробной географической детализацией — до сих пор и голоса на выборах депутатов Мосгордумы, и миллион голосов на голосовании по Конституции выдавались наружу в виде единого гигантского «электронного участка».

Странные победы

И результаты оказались действительно странными. Например, одной из «сенсаций» нынешних праймериз стал проигрыш в Центральном избирательном округе ветерана московской политики Николая Гончара муниципальному депутату Карену Аперяну. Итог —

• Гончар набрал 13 117 голосов,

• Аперян — 14 507 —

выглядит как результат активной политической борьбы. Однако если спуститься на уровень избирательных участков, картина меняется.

В приведенном фрагменте таблицы голосов за кандидатов по участкам Центрального избирательного округа видно, что на каждом отдельном участке противостояние Аперян–Гончар выглядит либо как сокрушительная победа одной из сторон (с перевесом более сотни голосов), либо как боевая ничья с практически равным счетом (более сотни голосов у обеих сторон), либо как нулевая ничья.

На футбольном языке такое называется «договорной матч».

При этом местами на равных с лидерами голосования выступают и другие кандидаты, выглядящие по итогам голосования значительно более слабыми (например, кандидат Бартошко, получивший на участках 77.076.1 и 77.076.2 почти столько же голосов, сколько Гончар, в итоге набрал 2558 голосов — впятеро меньше Гончара, — но на этих двух участках ему удивительно повезло).

По фрагменту таблицы результатов видно, что все кандидаты показывают результаты примерно в одном диапазоне — 170+–30 голосов — либо близкие к нулю. Если посмотреть на все результаты, которые показали кандидаты из «списка 22-х лидеров» на всех участках Москвы, получится такая картина.

Частота появления для кандидатов из «списка 22-х лидеров» на всех участках Москвы.

Парадоксальным образом самый популярный результат даже в этой группе лидеров —

• 0 голосов, он встретился 23 644 раза,

• 1 голос — 6644 раза,

• 2 голоса — 2004 раза,

• 3 голоса — 946 раз.

Следующий по популярности результат —

• 171 голос (704 раза),

• за ним 167 голосов (702 раза)

и так далее.

Промежуточные числа (50–100 голосов) встречаются гораздо реже.

Что характерно, распределение результатов мало зависит от «силы» кандидата.

Результаты для сильнейшего кандидата (Марьяна Лысенко, 358 тыс. голосов) и слабейшего из группы лидеров (Михаил Островский, 242 тысячи голосов) имеют пик в одной и той же области вокруг 170 голосов. То есть Островский, получивший в полтора раза меньше голосов в сумме, чем Лысенко, получил их не за счет того, что его результат был ниже на каждом участке, а за счет того, что у него было меньше участков с высоким результатом и больше с нулевым или близким к нулю.

Распределение результатов на участках Москвы за сильнейшего (Лысенко) и слабейшего (Островский) кандидатов из группы лидеров.

Голосование стройными рядами

Аналогичная ситуация и в других московских избирательных округах. Например, в Тушинском избирательном округе, где с большим отрывом победил ректор Российского химико-технологического университета Александр Мажуга (23 157 голосов против 11 886 у ближайшей соперницы — секретаря митинского отделения «Единой России» Анны Загайновой), он то выигрывает с разгромным счетом у своей преследовательницы, то выступает с ней вровень, то с не менее разгромным счетом проигрывает. Иногда такое происходит буквально в соседних помещениях. Например, на участках 77.069.47 и 77.069.48, расположенных в районе Митино по адресу: Новотушинский проезд, дом 8, корпус 2 (школа № 1538), счет Мажуга–Загайнова составил 12:130 и 145:0 соответственно.

Почему жители соседних домов одного микрорайона с таким единодушием отдали предпочтения разным кандидатам — загадка.

Такие же странности наблюдаются и в голосовании по общегородскому списку «Единой России». Из 238 фигурирующих в нем кандидатов четко выделяется группа из 22 лидеров, получивших хоть сколько-нибудь значимое число голосов (за остальных проголосовали буквально единицы). В этой группе самые разные кандидаты — от лидера списка главврача московской 52-й больницы, получившей известность как «ковидная», Марьяны Лысенко, до всенародно известного актера Владимира Машкова и мало кому известного председателя правления ТСЖ «Бибирево-4» Михаила Островского.

Внутри этой группы лидеры делятся не по количеству голосов, полученных на уровне отдельных избирательных участков, а по количеству избирательных участков, где они получили свои сотню-две голосов. Например, упомянутый Михаил Островский на 1346 участках в разных районах Москвы получил более 100 голосов (вровень с другими кандидатами из «группы 22-х»), а на 1896 — менее 20 голосов. При этом на 92 участках (не только в своем родном Бибирево, а в разных районах Москвы) он с разгромным счетом победил главврача Марьяну Лысенко, на 90 — знаменитого Владимира Машкова. Интересно, что Машков уступил по общему числу голосов другому театральному человеку из «списка 22-х» — директору Театра Наций Марине Ревякиной. Среди 3398 московских избирательных участков нашлось 234, где у Ревякиной больше сотни голосов (в среднем 150), а у Машкова — меньше 20 (в среднем 1,2).

То есть получается, что популярный актер вчистую проиграл в самых разных местах Москвы непубличному театральному деятелю, имя которого до этих праймериз едва ли было известно широкой публике.

Наконец — и это тоже более чем странно с точки зрения здравого смысла — на 700 из 3398 избирательных участков Москвы, т.е. примерно на каждом пятом, праймериз как будто вообще не заметили — на каждом из них за всех 238 кандидатов общегородского списка (в том числе за 22 лидеров) было в сумме подано менее 119 голосов, то есть в среднем менее 0,5 голоса в расчете на одного кандидата.

Например,

• на участке 77.001.32 (бульвар Маршала Рокоссовского, 6 корпус 1, дошкольное здание школы № 390) не было подано вообще ни одного голоса ни за одного кандидата, в то время как

• на участке 77.001.31 в том же здании за всех кандидатов было подано 3683 голоса,

и каждому из 22 лидеров как по линеечке отмерили от 167 до 169 голосов.

Что это было?

То, что некоторые кандидаты получают на одном избирательном участке высокие и одинаковые с точностью до единиц голосов результаты, а остальные — почти ничего, причем набор «лидеров» меняется от участка к участку непредсказуемым образом, наводит на мысль, что эти голоса образовались не в результате волеизъявления избирателей, которым для достижения такого эффекта пришлось бы на каждом участке вступать в групповой сговор о том, за каких кандидатов голосовать, а за каких нет. В эту гипотезу вписывается и картина распределения результатов: слабее оказывается не тот кандидат, за которого меньше голосовали, а тот, кто получил сомнительные голоса на меньшем количестве участков.

Вопрос в том, какова природа этого феномена.

Можно было бы предположить, что это было голосование украденными или полученными под административным нажимом аккаунтами реальных граждан на Госуслугах или мos.ru. Однако в этом случае распределение поданных голосов по участкам соответствовало бы распределению этих граждан по их реальным адресам жительства, и ситуация, когда на соседних участках, расположенных в одном здании, количество поданных голосов различается в десятки раз, была бы редкостью, а здесь таких случаев сотни.

Остается предположить, что предъявленные нам голоса были «нарисованы» непосредственно в системе электронного голосования Москвы без привязки к аккаунтам каких-либо реальных пользователей. Иного объяснения наблюдаемой картины, по-видимому, нет. Таким образом, стоит зафиксировать для истории, что

мы стали свидетелями массовой фальсификации волеизъявления с использованием государственной системы электронного голосования —

пусть и не в рамках официальной выборной процедуры.

ДАННЫЕ ДЛЯ ИССЛЕДОВАНИЙ
Таблицы данных голосования по кандидатурам в депутаты Госдумы по округам и регионам можно скачать тут.

Комментарий

Дмитрий Нестеров

координатор наблюдений на выборах

— Странности есть не только в результатах, но и в событиях, предшествующих праймериз «Единой России» в Москве.

В феврале-марте этого года по московскому бюджетному сектору прошла разнарядка о необходимости завести или дозаполнить аккаунты в московской системе Госуслуг mos.ru. Что указывало на связь с интернет-голосованием на предстоящих выборах, поскольку только пользователи с «полными учетными записями» могут участвовать в электронном голосовании. Необычно раннее время кампании давало возможность подключить административную мобилизацию и к голосованию на праймериз. Однако, в отличие от регионов, заметного принуждения к участию в праймериз в Москве не случилось.

Сенсацией стала публикация данных о мобилизованных избирателях на второй день праймериз. Якобы в Москве на внутрипартийную процедуру записалось 633 тысячи избирателей — нереалистичное число, тем более при отсутствии мощного админресурса и информационной кампании в регионе.

Опубликованные (а затем скрытые) результаты по участкам подтвердили, что реальная явка оказалась, скорее всего, более чем на порядок меньше заявленной.

Возможное объяснение неестественности и аномалий результатов праймериз «ЕР» в Москве заключается в симулировании голосования с использованием данных аккаунтов реальных избирателей без их уведомления.

Важно отметить, что в системах электронного голосования на реальных выборах задействован аналогичный механизм верификации и авторизации избирателей. Независимые эксперты с 2019 года указывают на уязвимость нынешних систем электронного голосования из-за отсутствия контроля этого механизма. Ни комиссии, ни наблюдатели, ни участники выборов не имеют возможности убедиться, что транзакции систем интернет-голосования соответствуют голосованию реальных избирателей. Эта уязвимость представляет реальную угрозу в контексте сентябрьских выборов в Госдуму.