«Проект»*: в деле Сафронова нет ни мотивов, ни свидетелей

Редакция изучила уникальные документы по делу обвиняемого в госизмене журналиста

Журналисты «Проекта»* получили доступ к уникальным документам по делу Ивана Сафронова. Из них следует, что в уголовном деле о «шпионаже» нет ни свидетелей, ни мотивов преступления, ни орудия совершения преступления.

Ознакомиться со всеми материалами по делу у издания не было возможности. Но в распоряжении редакции оказалось обвинительное заключение, в котором следствие должно описывать все доказательства.

По версии следствия, во время работы в «Коммерсанте» Сафронов с 2015 по 2018 годы готовил аналитические материалы о военно-промышленном комплексе России. Но делал это он якобы по просьбе гражданина Чехии Мартина Лариша и немецкого политолога Дмитрия Воронина. В материалах, которые публиковал журналист, по версии силовиков, содержится «гостайна», но все данные Сафронов брал, по его словам, из открытых источников.

«Проект»* выяснил, что шесть файлов из обвинительного заключения полностью совпадают с открытыми данными, а один — почти совпадает. Эти «секретные» сведения Сафронов якобы выведал от своих источников, которые при этом сообщили, что не давали ему данных, содержащих секретную информацию .

При этом президент России Владимир Путин говорил, что претензии правоохранителей к Сафронову связаны с его работой в «Роскосмосе». Хотя там он успел поработать около двух месяцев до задержания.

Показания в деле по большей части — критика от чиновников из военно-промышленного комплекса о том, как им не нравился Сафронов. Один из свидетелей по делу — журналистка Екатерина Винокурова. Она говорит, что в переписке Лариша и Сафронова «допускается раскрытие гостайны». При этом в теме ВПК или гостайны она не эксперт.

В качестве мотива следствие предполагает корыстный умысел. Но обвинение так и не доказало, что от иностранных спецслужб Сафронов получал какие-то деньги.

Иван Сафронов под стражей больше 2 лет. Максимальное наказание по статье о госизмене может достигать 25 лет.

*«Проект» Минюст России считает «нежелательной организацией».