5 книг о том, что такое электоральная география — «Горький»

Книга, с которой началась электоральная география в современной России. Все авторы — выходцы из Института географии или географического факультета МГУ, двух площадок, на которых заниматься географией выборов можно было и в предыдущие десятилетия (раньше, конечно, только зарубежных).

«Весна 89» — образец энтузиазма первопроходцев, которые хотели попробовать всё сразу. Книга ведет буквально во все стороны. Актуальные западные публикации подсказали сюжеты о нарезке округов, о «территориальной справедливости» представительства и составе представителей от разных регионов.

Что касается разделов, посвященных классическим географическим сюжетам, то долгая жизнь ждала по крайней мере два из них: электоральные различия «Север — Юг» и их объяснение на языке «культур», заимствованном, прежде всего, из американской культурной географии. В последующие годы «культура», наряду с «расколами», стала второй любимой «палочкой-выручалочкой» электоральных географов в России. Примерно к середине 2000-х годов было понятно, что «выручалочка» иногда не срабатывает: как ей объяснить, к примеру, тот же сдвиг коммунистов из сел в города. Она тем не менее по-прежнему в обороте.

Там, где не помогали западные концепции, в дело вступал здравый смысл профессиональных географов. Реальность моделей голосования авторы конца 1980-х пытались схватить в привычных понятиях «климата», «ландшафта» или «района». Такие попытки тоже задали направление дисциплины на десятилетие вперед. Выучка геофака подсказывает, что надо провести «электоральное районирование» по образцу привычных промышленных и сельскохозяйственных районов, — и до сих пор их пробуют нарисовать. Получается не очень, и когда-нибудь, надеюсь, придет время для крамольной идеи: вдруг здесь нет никаких «районов» и не надо их выделять.

Идеи устойчивого «электорального ландшафта», или «созревающей» пространственной структуры, в последующие годы развивали, каждый по-своему, три соредактора монографии (Владимир Колосов, Николай Петров[css3_tooltip content='Признан властями РФ иноагентом.' position='top' tag='span' width='180px' style='style_1' delay='100' cursor='help' event='click' ]*[/css3_tooltip], Леонид Смирнягин). В целом это было движение в логике Зигфрида, заново открытой своими силами. Ограничение метода проявилось примерно лет за десять. В середине девяностых годов публике и экспертам было еще интересно обсуждать устойчивые закономерности, которые позволяют предсказать результаты. К концу десятилетия опросные компании смогли предложить более динамичные методы и перетянули внимание на себя. В мировом масштабе такой поворот произошел в двадцатые — тридцатые годы XX века, мы на рубеже веков пережили его еще раз.

Догадка, что результаты выборов — это не только географические структуры, но и действия людей в конкретных обстоятельствах выразилась в серии «портретов» регионов (Москва, Литва, Крым, Камчатка, Ивановская область) и избирательных кампаний в них. «Портреты» получились живыми, динамичными, но по стилю, как и положено портретам, ближе к искусству, чем к науке. Как изучать такие же сюжеты более строгим образом — вопрос, который первопроходцы оставили нам на будущее.