СИНОПСИС. Бесконечный роман в частях. Покушение. Судьба человека
I.
В дальнем детстве я вычитал в Советском энциклопедическом словаре. Что эта самая, которую все знают, поэма Шоты Руставели называлась «Витязь в барсовой шкуре». А не «Витязь в тигровой шкуре», как многие думают.
И я ходил потом в школу и всем говорил: слышали, мол, про витязя в барсовой шкуре. Специально, чтобы переспросили: в какой-какой? И я так, горделиво: в барсовой. А вы, жалкие неучи, до сих пор считали, что в простой тигровой.
Хотя не я, ни мои сошкольники этой поэмы отродясь не читали, и до сих пор.
А потом вышло следующее издание Советского энциклопедического словаря (СЭС). И там ошибка была исправлена. Витязь всё же в тигровой шкуре, а никакой не с понтом барсовой.
И я пристыдился. Но никому больше не рассказывал и не вспоминал.
Успех не знается с бараном в шкуре тигра,
В ком печень курицы — несчастлив тот стократ.
Судьба несчастная весь род его постигла,
И в довершение восстал на брата брат.
Такие были древнекитайские стихи. Я их забыл, но не полностью. Хотя печень курицы мне теперь очень нравится, особенно в белом салате.
И вот такого рыцаря в тигровой шкуре я встретил на Пушкинской, у подземного перехода. За пару лет до Чумы. Это был (полу)пьяный бомж — да, судя по всему, бездомный — одетый в костюм тигрёнка. Из какого-то цирка вневедомственной категории.
— Слышь, Стасик. — Неожиданно сказал он мне. Хотя нас никто никогда друг другу не представлял. — Вот я статью твою читал. «К тёплому морю». Понравилась. Только там пара неувязок, так я…
— Откуда ж Вы её взяли?
Нет, с таким рыцарем / витязем я не мог быть сразу на «ты».
— Газетку, «МК», кто-то на лавочке забыл. Так я вот хотел…
Надо же. Большинство родных моих и близких никогда не читали. А он.
В барсовой шкуре.
Вскоре я всё же стал с ним на «ты», и он был Лёха.
— Вот послушай, Лёха. Ты дальше чем собираться занимаешься?
— Ха-хо-хо. Ну и вопрос, б… Ты вот чем обычно занимаешься?
— Я? Хороший вопрос. Ну, скорее всего, х…нёй.
— А чего так долго отвечаешь, если вопрос хороший? Ну и я вот х…нёй. Чем моя х…ня принципиально отличается от твоей? Жена меня из квартиры выселила, когда я снова запил. Что ж теперь. Сегодня — занят жизнью. А завтра — смертью займусь. Всё не полная х…ня, скажи. А ты вынесешь мне бутылку водки? Самой дешёвой. А то меня в магазин уже не пускают.
Я поспешил. Приятен тот редкий случай, когда можешь быть подлинно полезен человечеству.
В разгар Чумы старая добрая бабушка, всегда без опознавательных знаков, встретила меня у Малой Бронной, 11, и сказала:
— Станислав, там на пруду, на лавочке, — бомж умер.
Я сразу понял, что это он. Х…ня закончилась. Пришло настоящее занятие. Смерть.
Пошёл ли я смотреть на него, уснувшего и спящего? Нет. Не пошёл. Не по нервам, как сказал однажды по схожему поводу какой-то знаменитый танцовщик.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]