«От большого ума и финансовой подкованности». Истории российских инвесторов, чьи активы оказались заморожены после начала войны
Четвертый год российские частные инвесторы не могут вытащить из европейских депозитариев заблокированные после начала войны иностранные ценные бумаги, которые в мирное время торговались на российских биржах. За это время стоимость акций компаний существенно изменилась, сроки обращения некоторых облигаций истекли, эмитенты выплатили купоны, а по отдельным бумагам произошли дефолты. The Bell поговорил с несколькими инвесторами, чьи активы оказались заморожены, узнал, как они боролись за их возвращение и есть ли сейчас рабочие схемы разблокировки ценных бумаг.
Как иностранные бумаги россиян оказались заблокированы
Возможность распоряжаться своими иностранными активами российские инвесторы практически потеряли сразу после вторжения России в Украину. 24 февраля 2022 года на российском фондовом рынке началась паника и резкие распродажи. 28 февраля Центробанк был вынужден полностью остановить торги на Мосбирже и СПБ Бирже. Возобновить их регулятор решил только через месяц.
На тот момент торги иностранными бумагами еще были доступны на СПБ Бирже, Мосбиржа — уже попала под санкции. Европейские депозитарии Euroclear и Clearstream заблокировали счета входящего в одну группу с биржей депозитария НРД. Это крупнейший депозитарий ценных бумаг в России, он осуществляет учет прав на ценные бумаги и расчеты по ним. Euroclear — вышестоящий депозитарий, в котором НРД хранил большую часть иностранных активов своих клиентов.
В июне 2022 года НРД попал под блокирующие санкции Евросоюза, и активы российских клиентов оказались окончательно заблокированы. В 2024 году к санкциям против российского депозитария и Мосбиржи присоединились и США. Так российские инвесторы формально остались собственниками купленных до войны ценных бумаг иностранных эмитентов вроде акций Apple и Tesla, но фактически потеряли право ими распоряжаться.
На СПБ Бирже торговать иностранными бумагами из России можно было до конца 2023 года, но такая возможность была только у квалифицированных инвесторов. В ноябре Минфин США ввел санкции против СПБ Биржи, вслед за ней под ограничения попал и ее расчетный депозитарий СПБ Банк. Иностранные бумаги россиян, хранившиеся там, тоже оказались заблокированы.
Читайте также: «Акции глубокой заморозки. Как клиенты ВТБ разыскивают свои замороженные активы»
Сколько активов частных инвесторов оказались заморожены
По оценке Банка России на ноябрь 2022 года, под блокировку попали иностранные активы на сумму около 5,7 трлн рублей. Из них около 20% (то есть активы на 1,14 трлн рублей) принадлежали примерно 5 млн частных инвесторов.
Летом 2023 года министр финансов Антон Силуанов называл сумму в 1,5 трлн рублей и число пострадавших — более 3,5 млн российских граждан. Но в эту оценку не входили активы инвесторов, замороженные после попадания под санкции СПБ Банка (представители биржи впоследствии оценили их в $3 млрд, или 279,8 млрд рублей по курсу на тот момент).
Какие оценки приводили в ЕС
Из общей суммы замороженных из-за санкций средств и активов на 258 млрд евро (24,1 трлн рублей по курсу на 19 февраля 2025 года) 193 млрд евро (18 трлн рублей) составляют транзакции, заблокированные Euroclear как связанные с Центральным банком России, писал OCCRP со ссылкой на данные Казначейства Бельгии.
Остальные 65 млрд евро (6,1 трлн рублей) — это не транзакции, а активы, в основном замороженные в Euroclear. Из них 55 млрд евро (5,1 трлн рублей) приходятся на ценные бумаги (акции, облигации и другие инструменты), оказавшиеся под блокировкой из-за того, что они проходили через находящийся под санкциями Национальный расчетный депозитарий (НРД). Сколько именно из них приходится на розничных инвесторов, а сколько на компании — неизвестно.
Еще около 10 млрд евро (934 млрд рублей) составляют активы российских банков, также включенных в санкционные списки.
Из всех заблокированных иностранных активов, включая резервы ЦБ, большую часть (72%) заморозили в Евросоюзе, следует из данных Европарламента. Из них 62% приходится на Бельгию, где базируется европейский депозитарий Euroclear, 3,5% — на Люксембург и его Clearstream. Остальные активы заблокированы во Франции, Швейцарии, Великобритании, Германии, Канаде, Японии и США.
Только в одном из российских брокеров оказались заморожены активы более 233 тысяч клиентов на общую сумму 80,9 млрд рублей, рассказала The Bell основательница Фонда Бориса Немцова за свободу Жанна Немцова (данные на условии анонимности ей предоставил сам брокер). Почти все пострадавшие — физические лица, которым в сумме принадлежит около 16% заблокированных средств. Средний размер замороженного портфеля — около 200 тысяч рублей, уточняется в докладе «Косвенный ущерб», подготовленном по инициативе Немцовой.
Немцова обратила внимание на эту тему в 2024 году, после того как решила запустить еще один фонд Venture for Democracy для поддержки гражданского общества и независимых российских медиа. Рассказывая о фонде, Немцова встречалась в Европе с представителями бизнес-сообщества, которые и рассказали ей о проблеме блокировки средств частных инвесторов, посетовав, что их интересы никто не защищает. «Я считаю это частью общественной работы: нужно понимать проблемы общества, формулировать позиции, говорить от имени людей», — говорит она.
Как Немцова защищала российских инвесторов
Опыт первых разговоров с европейскими политиками показал низкую информированность о масштабах проблемы, рассказывает Немцова: «У них сложилось ощущение, что я защищаю интересы богатых олигархов». Многие чиновники и депутаты, по ее мнению, просто не представляют, насколько продвинутым был розничный рынок инвестиций в России: покупка акций крупных международных компаний для частного инвестора была вопросом «двух кликов».
В результате среди части европейских политиков нет консенсуса, что заморозка частных активов — «побочный ущерб» от санкций: большинство попросту не осознает, что речь идет о миллионах обычных людей, вложивших сбережения и пенсионные накопления в фондовый рынок.
Те же, кто лучше осведомлен, не видят в этой проблеме приоритета. «Для них судьба частных российских инвесторов — второстепенный вопрос. Они не понимают, как это может помочь Украине и почему это важно для будущего России», — констатирует Немцова.
Среди частных инвесторов, чьи активы оказались заблокированы из-за войны, — люди самых разных взглядов, профессий и опыта: эмигранты и по-прежнему живущие в России, университетские преподаватели, айтишники, профессиональные инвесторы и новички. Их объединяет одно: за три десятилетия существования российского рынка ценных бумаг они успели сформировать свои инвестиционные портфели, а весной 2022 года — потеряли доступ ко всему иностранному, что в них было. Мы попросили несколько человек, столкнувшихся с блокировкой, описать их опыт.
Рубен Ениколопов, экономист, профессор университета Pompeu Fabra в Барселоне
Известный экономист, бывший ректор Российской экономической школы, а теперь — профессор университета Pompeu Fabra в Барселоне Рубен Ениколопов иронизирует, что в историю с замороженными активами «попал от большого ума и финансовой подкованности». Инвестирование для него было не просто способом сбережения, но и профессиональным интересом. «Я пытался на практике реализовать то, чему учу студентов — страновой диверсификации», — рассказывает он.
Как и миллионы россиян, Ениколопов покупал бумаги через российские компании, в частности, «Альфа-Капитал». В его портфеле были фонды, акции и облигации компаний со всего мира. «Не только американские, какие-то чилийские рудники были», — рассказывает экономист. Страновую диверсификацию он называет «мантрой», базовым принципом экономики и финансов. «Если вы зарабатываете в России, то правильно эти доходы раскладывать и хотя бы часть сбережений инвестировать за пределами страны. Термин „инфраструктурные риски“ тогда всерьез не воспринимался», — рассказывает экономист.
Самостоятельных попыток разморозить активы Ениколопов не предпринимал. По его словам, это заградительно дорого для инвесторов с относительно небольшим портфелем.
Роман, сотрудник российской IT-компании
Другой собеседник The Bell — сотрудник крупной российской IT-компании Роман — уехал из России больше десяти лет назад, но продолжал работать в этой компании и до начала войны регулярно приезжал в Россию. Большая часть его сбережений также оставалась в России.
В 2018 году Роман инвестировал чуть больше $200 тысяч через «Альфа-Капитал» в еврооблигацию «Газпром нефти» с погашением в 2023 году и привлекательным купоном в 8% годовых, номинированным в долларах. Тогда такая инвестиция выглядела довольно безопасно, хотя эта сумма для Романа представляла большую часть сбережений. «Я не люблю небезопасные инвестиции, если честно. Не занимаюсь „интрадей-торговлей“ и даже в течение месяца не продаю купленные бумаги. Предпочитаю положить, и пусть лежат — хоть какая-то защита от инфляции», — рассказывает инвестор.
«26 февраля 2022 года я понял, что моя облигация скоро превратится в фантик», — вспоминает Роман. Он сразу написал личному менеджеру в «Альфа-Капитал»: «Давайте продадим». Но пока менеджер ответил, пока уточнил детали, торги на бирже закрылись и продать бумагу стало невозможно.
Когда в конце марта 2022 года ЦБ восстановил торги, Роман «в состоянии паники» решил, «что лучше продать бумагу хоть с каким дисконтом, чем остаться ни с чем». Менеджер предупредил, что цена будет примерно 25–40% от номинала. В середине апреля еврооблигацию удалось продать — причем по 80% от номинала. Вышло примерно $160 тысяч, плюс накопленный купон — около $193 тысяч после всех налогов и комиссий. «Я был в полном восторге», — описывает свои эмоции Роман.
Но радость оказалась преждевременной. Несмотря на то что менеджер уверял, что «Альфа-Капитал», в отличие от Альфа-банка, не попал под санкции и с выводом средств проблем не будет, оказалось, что вывести деньги все-таки невозможно.
Дело в том, что конвертация долларов в евро проходила по цепочке, в которой участвовал Euroclear. По мнению Романа, именно эта операция и стала причиной заморозки: 3 июня, на следующий день после того, как он подписал документы, против НРД ввели санкции. В тот момент доллары уже были сконвертированы в евро и зависли в цепочке между НРД и Euroclear, где и остаются до сих пор.
Никита Животовский, доцент Калифорнийского университета в Беркли
Еще один собеседник The Bell — доцент на кафедре статистики Калифорнийского университета в Беркли Никита Животовский. Он переехал в США в 2022 году, проведя до этого около четырех лет в Европе. Из России он уехал в 2018-м.
«Еще живя в России, я, как человек, который старается думать о будущем семьи и быть финансово грамотным, начал понемногу инвестировать, — рассказывает Животовский. — Покупал разные ценные бумаги, в основном акции ETF». Тогда на российском рынке биржевые фонды, а особенно ETF, стали главным инструментом консервативных долгосрочных инвестиций: они позволяли без валютных операций и больших вложений инвестировать сразу в разные отрасли, валюты, акции американских и других стран. Одним из самых популярных таких инструментов были фонды FinEx.
Первые инвестиции Никита сделал еще в 2017 году — это были в основном индексные фонды и акции, которые он покупал через брокеров «Тинькофф Инвестиции» и БКС. Значительная часть его сбережений — около $20 тысяч — была вложена в фонды FinEx, единственного провайдера ETF, работавшего в России.
Именно эти фонды после начала войны оказались для многих инвесторов самой большой ловушкой. В первые дни после начала войны, когда торги на бирже еще шли, наблюдался разрыв между биржевой ценой акций фондов и реальной стоимостью активов. Из-за экстремальной волатильности рубля фонды потеряли поддержку маркетмейкеров: операции создания и погашения паев прекратились, что нарушило механизм выравнивания цен. В результате котировки ETF перестали отражать реальную стоимость активов, и биржевая цена существенно разошлась с расчетной. А после разрыва связи между НРД и Euroclear была нарушена инфраструктура учета: бумаги инвесторов фактически оказались «заперты» — ими нельзя было торговать, перевести или погасить. Один из фондов, FXRB, который использовал рубли для хеджирования, полностью обанкротился и был ликвидирован.
«Инвесторы пострадали дважды, — говорит Животовский. — Их активы не только заморозили, но и сами фонды перестали отражать реальную цену. То, что осталось на счетах, — уже не то, что мы покупали».
Интересно, что портфель заблокированных бумаг, в которые Животовский инвестировал напрямую, а не через Finex, только вырос. «Если бы я мог продать их летом 2022-го, я бы это сделал, — говорит он. — А теперь эти акции, вроде Nvidia и Tesla, выросли в несколько раз. В этом есть своя ирония: все, к чему нет доступа, стало самым ценным».
Владимир, предприниматель
История Владимира, предпринимателя из Санкт-Петербурга, выбивается из общего ряда. В отличие от большинства инвесторов, чьи активы оказались заблокированы из-за попадания российских депозитариев под санкции, Владимир никогда не пользовался услугами российских брокеров. Его активы оказались заморожены через швейцарский Credit Suisse и Euroclear, без участия российских посредников.
По профессии Владимир — финансист и профессиональный инвестор. Он работал в банковской сфере. Параллельно с основной работой Владимир управлял собственным портфелем. В начале 2000-х он открыл счет в Credit Suisse и начал формировать инвестиционный портфель: «Это был будущий источник пенсионного обеспечения для меня и для супруги. Стратегия у меня была максимально консервативная — чаще всего я покупал облигации, иногда — консервативные депозиты. Никаких спекуляций».
Владимир инвестировал в евробонды российских компаний, суверенные облигации и долговые бумаги крупных международных эмитентов, таких как Hyundai.
Но после начала войны швейцарские банки начали закрывать счета россиянам, а также прекратили зачислять на них купоны и дивиденды. «Credit Suisse не стал закрывать счет, но ограничил активные операции», — вспоминает Владимир: например, банк запретил пополнять счет и покупать новые бумаги. Разрешено было только размещать депозиты и, при необходимости, продавать активы.
Год спустя Владимир получил вид на жительство в Италии и уведомил банк о переезде, рассчитывая, что ограничения снимут. Однако спустя несколько дней пришло уведомление, что Credit Suisse прекращает обслуживание его счета. По времени это совпало со слиянием банка с UBS.
«Формально тебе присылают письмо, что relationship прекращается, но де-факто счет не закрывают», — объясняет Владимир. Клиентов, подпадающих под ограничения, банк переводит в специальный департамент special clients — «для клиентов, которые больше не клиенты», — иронизирует он. На практике все это означало, что «физически счет остается, какие-то расходные операции по нему можно делать, но активных — никаких. Коммуникация минимальная».
В 2023 году банк провел сегрегацию российских клиентов — фактически отделил их счета от основной инфраструктуры. «Мой счет, естественно, оказался сегрегирован, — говорит Владимир. — Никто точно не объяснял, что это значит. Но, чтобы вернуть счету нормальный статус, требовалось подтверждение европейского резидентства».
Несколько месяцев Credit Suisse не вносил изменения об итальянском резидентстве в досье Владимира. После официальной жалобы процедуру все же запустили, но вскоре выяснилось, что десегрегация должна проходить не только в банке, но и в Euroclear.
«Процедура десегрегации в Euroclear для клиентов Credit Suisse фактически недоступна, — рассказывает Владимир. — Банк на запросы не отвечает, не говорит, какие документы направлял и направлял ли вообще». В результате все бумаги, хранящиеся через Euroclear, остаются обездвижены уже почти три года. «Каждый раз банк отвечает одно и то же: „Мы пишем в Euroclear, отправляем документы, но ответов нет“. Поэтому ордера не исполняются», — заключает он.
Что именно представляет собой процедура десегрегации, Владимир не знает: «Это черный ящик. Банк говорит, что занимается этим, но не раскрывает клиенту никаких регламентов. На письма не отвечает, по e-mail пишет скупо, предпочитает телефонные разговоры — никаких письменных следов».
Как российские власти пытались разблокировать средства инвесторов
С 2022 года частные инвесторы — самостоятельно, группами и при помощи ЦБ — пытаются достать свои деньги. Но примеры, когда владельцам иностранных активов, в цепочке хранения которых были западные депозитарии, удалось их разморозить, можно пересчитать по пальцам.
- Одним из инструментов разблокировки стал указ президента № 665, позволивший инвесторам получить дивиденды и купоны по заблокированным бумагам за счет платежей, которые предназначались из бюджета РФ иностранным держателям российских гособлигаций. Этот механизм действовал ограниченное время и пока больше не работает (юридический разбор по этому поводу можно найти здесь). Сколько замороженных активов было компенсировано за счет этого механизма — неизвестно. СПБ Биржа сообщала, что в 2024 году в рамках указа № 665 ей удалось выплатить доходы от заблокированных активов инвесторов на сумму 52,97 млрд рублей.
- Вторым способом компенсации стал обмен активами по указу № 844, который должен был вернуть инвесторам хотя бы часть стоимости бумаг. В отличие от предыдущей схемы, этот вариант предполагал обмен активами: иностранцы могли продать свои замороженные в России активы, скопившиеся на счетах типа С (дивиденды по акциям, а также купоны и погашения по облигациям), на заблокированные на Западе бумаги россиян. Однако обмен был рассчитан только на некрупных инвесторов — заявки со стороны россиян были ограничены для каждого суммой в 100 000 рублей. Участие в нем приняли в итоге более 700 тысяч человек. Организатором обмена выступил брокер «Инвестпалата», которого назначила для этих целей правительственная комиссия. В 2024 году прошло два раунда, но обмен оказался символическим: при общем объеме заявок на 35,3 млрд рублей удалось обменять бумаги всего на 10,6 млрд рублей — то есть около 30% от заявленного объема и меньше 1% от оценочного объема замороженных активов. Причина — низкий спрос со стороны иностранцев и небольшой лимит на портфель.
- В апреле 2025 года глава ЦБ Эльвира Набиуллина объявила, что в общей сложности за все время удалось разморозить «около половины активов российских граждан и компаний». В отчете ЦБ уточнялось, что «около 1,5 млн российских инвесторов получили возможность распоряжаться своими ранее заблокированными из-за санкций активами на сумму более 570 млрд рублей». Но юристы подчеркивают, что в эту сумму ЦБ включил не только разблокировку иностранных бумаг, но и замещение номинированных в валюте российских государственных и корпоративных евробондов (в рамках указов президента № 677 и № 430). Кроме того, ЦБ также удалось заместить госбонды Республики Беларусь.
«Часть активов действительно вернулась, — говорит Рубен Ениколопов. — Не знаю, кого за это благодарить — может, Путина (смеется). Банк сообщил, что часть моих бумаг обменяли, и средства были разморожены. Меньше половины, но все же. Просто повезло, что значительная часть портфеля была в облигациях, которые заменялись без проблем».
Теперь, говорит экономист, эти инвестиции снова в обращении: «Я могу их продать, перевести деньги, использовать, как любые другие активы. Конечно, это уже не те бумаги — их заменили другими, с похожим профилем, но по сути они работают как инвестиции, просто в новой форме».
Другим инвесторам, с которыми пообщался The Bell, повезло меньше — по их словам, под разморозку попала только незначительная часть портфеля. Роман, помимо еврооблигации «Газпром нефти», держал около $80–90 тысяч в ETF. «Пытался сыграть с этими ETF-ами в какой-то из указов про обмен или продаже. Но там, по-моему, какая-то ерунда: у меня заблокированы десятки тысяч долларов, а в итоге дали 3 тысячи рублей», — рассказывает инвестор.
В конце 2025 года у инвесторов появилась еще одна опция. В начале октября в профильном телеграм-чате «Новости разблокировки ИЦБ» начали обсуждать новый обмен замороженных бумаг. Один из участников прислал сообщение о предложении брокера «КИТ Финанс» организовать такой обмен за комиссию. По условиям, брокер берет на себя подготовку, подписание и направление документов в компетентные органы в России, ЕС и США, обеспечивает правовое сопровождение рассмотрения, представляет интересы клиента при обжаловании решений в госорганах РФ и иностранных юрисдикциях, покрывает часть расходов, связанных с оформлением, и содействует в расчетах.
Позже о похожих предложениях также сообщили клиенты БКС и ВТБ. Сами брокеры эту информацию либо опровергли, либо не подтвердили. Предложения от брокеров получили, как правило, клиенты с портфелями на несколько миллионов и с высоколиквидными бумагами — например, акциями Nvidia.
При этом брокер «Инвестиционная палата», который в прошлом году координировал централизованный обмен заблокированных активов на средства на счетах типа «С», заявил, что в этот раз не планирует выступать оператором обмена.
Речь идет не о новой централизованной волне обмена, а о частных инициативах отдельных игроков, подчеркивает замдиректора юридического департамента инвестбанка «Синара» Елена Рязанова. По ее словам, сейчас активно действуют три брокера, и каждый из них организует обмен в индивидуальном порядке для своих клиентов — со своей схемой, договорной обвязкой и условиями участия. Этим и объясняется отсутствие участия «Инвестиционной палаты».
Процесс потенциально долгий: требуются разрешения европейских регуляторов, американского OFAC и российской правительственной комиссии, и на это может уйти больше года, рассказывала Рязанова. Новизна подхода заключается в том, что клиентам, участвующим в обмене, не нужно открывать счета в ЕС или Швейцарии и получать ВНЖ. Тем, кто успел самостоятельно подать документы на получение лицензий, логично продолжать этот путь и дождаться решений по своим заявкам, рекомендует юрист.
Возможность таких операций появилась потому, что российские брокеры нашли на Западе заинтересованных контрагентов. Их имена не раскрываются, и на текущий момент необходимые разрешения еще никем не получены. При всем этом обмен — сложная процедура с множеством оговорок и факторов риска, из-за которых сделка в итоге может так и не состояться, предупреждает Рязанова.