Original Material
Персональная война
В Ингушетии не обстреливали только кортеж Мурата Зязикова
Администрация президента Ингушетии и пресс-служба республиканского МВД вчера категорически опровергли сведения о субботнем обстреле кортежа президента республики Мурата Зязикова. Обстрел, по более ранним сообщениям, якобы имел место в новой ингушской столице -- Магасе. По словам начальника пресс-службы ингушского МВД Яхьи Хадзиева, информация об обстреле абсолютно не соответствует действительности, распространяется теми «силами, которые не заинтересованы в динамичном развитии республики» и вообще является провокацией, направленной на дестабилизацию обстановки в регионе.Глава пресс-службы МВД находится в должности менее месяца. Напомним, 28 июня этого года президент Владимир Путин уволил главу МВД Ингушетии Беслана Хамхоева и заменил его на бывшего первого заместителя -- Муссу Медова. Который, в свою очередь, одним из первых назначил нового начальника пресс-службы. Это, впрочем, не повлияло на реальную ситуацию в республике, которая, даже по подтвержденным сообщениям, балансирует на грани самой настоящей диверсионной войны.
В субботу, в день неподтвержденного обстрела президентского кортежа, между Карабулаком и Экажево был расстрелян автомобиль советника ингушского миннаца Вахи Ведзижева, который считался одним из самых активных противников религиозного экстремизма и входил в число близких советников президента Зязикова. Г-н Ведзижев умер в машине скорой помощи по дороге в больницу.
За пять дней до этого, 16 июля, в пограничной с Чечней станице Орджоникидзевской была убита русская учительница Людмила Терехина и двое ее детей, 19-летний Вадим и 23-летняя Марина. Во время похорон 18 июля на кладбище сработало взрывное устройство, ранившее восьмерых местных жителей и двоих прикомандированных милиционеров. Все пострадавшие оказались этническими русскими. К каким бы выводам ни пришло следствие, очевидно, что тройное убийство и взрыв на кладбище нанесут серьезный удар по программе возвращения русскоязычных жителей, которую президент Зязиков считает приоритетной с момента своего избрания в 2002 году.
Как известно, Чечню и Ингушетию в начале и середине 1990-х годов покинуло около 300 тыс. русских. Существенным был отток русских из Дагестана, Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Но лишь Ингушетия приняла правительственную программу возвращения русских и выделила для этого бюджетные деньги. Желающих и способных вернуться оказалось немного, восстановить прежнюю русскую общину уже скорее всего не удастся, но несколько десятков семей все же приехали в республику под гарантии президента.
16 июля, в день убийства учительницы в Орджоникидзевской, был обстрелян дом, принадлежащий семье президента Ингушетии в пригороде Назрани Барсуки. Хозяином дома, как выяснилось, был один из руководителей президентской охраны Русланбек Зязиков. Президентская семья уже не впервые становится объектом покушений. В прошлом году несколько недель в плену у боевиков провел 71-летний тесть Мурата Зязикова Магомед Чахкиев. А весной этого года был похищен дядя главы республики, 78-летний Урусхан. Несколько дней назад президент Зязиков довольно уверенно сообщил, что Урусхан жив и есть надежда на его освобождение.
Сам Мурат Зязиков тоже уже подвергался покушению: в апреле 2004 года его машина по дороге из Назрани в Магас едва уцелела в результате столкновения с заминированным легковым автомобилем. Еще через два месяца, в июне 2004 года, Ингушетия подверглась беспрецедентной атаке сотен боевиков, на несколько часов взявших под контроль Назрань и еще несколько населенных пунктов. А 1 сентября того же года группа боевиков с территории Ингушетии проникла в Беслан, где захватила свыше 1100 заложников в здании школы.
Еще одна серия громких преступлений пришлась на лето прошлого года: в июне 2006 года были убиты командир ингушского ОМОНа Мусса Нальгиев и заместитель главы администрации Сунженского района Галина Губина, которая курировала как раз вопросы возвращения русских. А в сентябре 2006 года на границе Ингушетии с Чечней произошла перестрелка ингушских милиционеров и чеченских омоновцев, остановить которую сумел только прилетевший армейский вертолет. В результате инцидента погибли несколько сотрудников одного и того же федерального ведомства, служащих по разные стороны административной границы двух субъектов Российской Федерации, в том числе легендарный командир чеченского ОМОНа Бувади Дахиев.
Впрочем, прошлогодняя криминальная хроника была несколько украшена новостями об освобождении президентского тестя и о ликвидации на территории Ингушетии «северо-кавказского Бен Ладена» Шамиля Басаева. После смерти последнего высказывались многочисленные предположения о полном спаде террористической активности на юге России в связи с уничтожением большинства известных лидеров. Но нынешнее «летнее обострение» существенно обесценивает эту версию.
Обстрел дома в Барсуках, убийство русских в Орджоникидзевской и президентского советника в Карабулаке на фоне похищения дяди президента Урусхана Зязикова выглядят как война, развязанная персонально против регионального лидера. Мурат Зязиков пытается принять ответные меры. На днях он провел большое совещание с представителями республиканской власти вплоть до уровня глав администраций. Разговор с чиновниками вышел довольно резкий, президент пообещал, что не позволит им сидеть сложа руки.
Но у ингушского президента достаточно проблем помимо активизации боевиков и бюрократической вялости. Независимо от того, кто возглавляет МВД Ингушетии, оно делит свой «фронт работ» с федеральными военными и спецслужбами, а в последнее время все чаще -- с представителями силовых структур соседней Чечни. При этом все «побочные эффекты», то есть, с одной стороны, ропот населения в связи с жесткими антитеррористическими мероприятиями, проводимыми прикомандированными сотрудниками, а с другой -- недовольство начальства в связи с общим ростом криминальной и диверсионной статистики, приходятся на долю ингушского МВД.
Кроме милицейских, есть партийные проблемы: неделю назад Мурат Зязиков с большим трудом возглавил республиканскую «Единую Россию», которой до начала июля руководил один из его давних политических оппонентов Мухарбек Аушев. Более чем скромная поддержка кандидатуры г-на Зязикова, которую до «звонка из Москвы» высказывал актив единороссов, заставляет многих аналитиков предполагать, что «партийный президент» в Ингушетии отнюдь не увеличит электоральный вес «медведей» даже после проведенной, по некоторым данным, редакции партийных списков.
У Мурата Зязикова непростые отношения с полномочным представителем президента России в Южном округе Дмитрием Козаком, которого ингушский руководитель последовательно критиковал за идею введения внешнего финансового управления в беднейших регионах. Г-н Козак, кроме того, склонен максимально объективно оценивать реальный масштаб проблемы оставшихся ингушских беженцев из Пригородного района Северной Осетии, покинувших свои дома в результате осетино-ингушского конфликта 1992 года, чем явно раздражает часть ингушского руководства, которая видит решение проблемы не в возвращении людей, а в переносе административной границы Ингушетии и Осетии.
Однако весь комплекс ингушских проблем на фоне победных реляций о мирном строительстве в соседней Чечне реанимирует скорее идею о ликвидации границы между Чечней и Ингушетией, которая после «развода» 1992 года так и не проведена официально. Тем более что если раньше она фактически была границей войны (в Чечне) и мира (в Ингушетии), то теперь сюрреалистическое положение «ни мира, ни войны» распространилось по обе стороны этого условного рубежа.