В России идет кампания против «СМИ-иноагентов». Что с ней не так?

В международный день солидарности журналистов десятки российских медиапроектов проводят акцию против закона об иноагентах. В поддержку этой акции The Bell решил рассказать, как устроен бизнес медиа, которые уже были объявлены в России иноагентами, и жизнь журналистов, которые персонально получили этот статус.

Закон о СМИ-иноагентах в России был принят в 2017 году. Он позиционировался как ответ на решение минюста США включить в местный перечень иностранных агентов телеканал RT America. До недавних пор широко в России закон не применялся, но весной этого года на его основе началась полноценная кампания против независимых от государства медиа. За четыре месяца иностранными агентами были объявлены крупнейшее независимое новостное издание «Медуза» и крупнейший независимый телеканал «Дождь», деловое издание VTimes, расследовательские «Важные истории» и The Insider. Издание «Проект» было признано нежелательной организацией, а «Открытые медиа» заблокированы за связи с таковыми. За продолжение работы их сотрудникам грозило до 4 лет лишения свободы.

Большинство этих изданий были созданы профессиональными журналистами, которые не смогли продолжать работу в крупных известных СМИ из-за давления на них со стороны государства. По той же причине основатели этих медиапроектов предпочитали не раскрывать свои источники финансирования. Часть пыталась самостоятельно зарабатывать себе на жизнь, другие — не скрывали, что существуют в том числе или прежде всего на гранты из-за рубежа.

Мы много лет работаем журналистами и досконально знаем ситуацию в отрасли изнутри. За последние месяцы каждый из нас не раз встречался с мнениями, так или иначе оправдывающими существование и применение в России закона о СМИ-иноагентах. В этой редакционной статье мы решили разобрать эти аргументы, опираясь на факты и на опыт коллег, которые уже были признаны иноагентами.

Кто может стать «иноагентом»

Закон о СМИ-иноагентах сформулирован таким образом, что любые иностранные юридические или физические лица вне зависимости от гражданства или места могут быть признаны в России «СМИ — иностранным агентом», если отвечают двум критериям:

получают деньги (или имущество) из иностранных источников;
распространяют сообщения и материалы для неограниченного круга лиц (учитываются и публикации в социальных сетях).

Иностранные источники — это не только иностранные госорганы и международные и иностранные организации, но и иностранные граждане, а также российские юрлица, которые сами получают деньги из-за рубежа. Цель получения средств в законе не фигурирует.

Попасть в список иноагентов можно за что угодно — для этого вовсе необязательно получать финансирование от иностранных государств. Член СПЧ Ева Меркачева во вторник пересказала данные совету разъяснения Минюста: журналист может быть признан иноагентом за поездку в пресс-тур, оплаченную иностранной организацией, за участие в международной конференции, если организаторы оплатили его проживание, за премию на конкурсе. Даже за получение перевода от друзей или родственников за рубежом. При этом обязанности публиковать обоснование признания иноагентом у Минюста нет, а процедуры исключения из списка не существует.

Еще один повод для присвоения статуса «СМИ — иностранного агента» — это распространение или участие в создании материалов другого СМИ-иноагента и получение иностранного финансирования. Этот пункт «накрывает» всех журналистов, фотографов, иллюстраторов, сотрудничающих со СМИ-иноагентами, и даже экспертов, дающих им комментарии. Цитирование «иностранных агентов» в августе стало обоснованием для признания СМИ-иноагентом телеканала «Дождь».

«Формула такая: любое иностранное юридическое лицо, которое имеет сайт или, например, мобильное приложение, со свистом пролетает в воронку, которая позволяет признать его СМИ — иностранным агентом», — объясняет директор Центра защиты прав (сам признан иностранным агентом) СМИ Галина Арапова. «Это касается и любых физических лиц вне зависимости от гражданства, у которых есть любые нероссийские деньги в любом количестве, на любые цели, по любому поводу и которые распространяют информацию публично. То есть, условно, любой человек с социальными сетями», — говорит она.

Чем это грозит

По закону, «СМИ — иностранные агенты» должны:

маркировать каждое сообщение и материал (не только на сайтах, но и в соцсетях) предупреждением об иноагентстве. Размер его шрифта (а для видео и аудио — и громкость и скорость воспроизведения) утверждены приказами Роскомнадзора;
ежеквартально предоставлять Минюсту отчетность об источниках доходов и фактических расходах;
раз в год проходить обязательный аудит и сдавать его результат в Минюст;
зарегистрировать юрлицо в течение одного месяца после включения в специальный реестр и подавать отчетность от его имени (касается и физических лиц, наделенных статусом СМИ-иноагента).

За невовремя поданный отчет или отсутствие маркировки грозят штрафы, а потом — уголовная ответственность. В отношении юрлиц к ответственности могут быть привлечены должностные лица — гендиректор и главный редактор. Такая же ответственность предусмотрена и для физлиц, признанных СМИ-иноагентом.

Несоблюдение правил маркировки может грозить штрафами от 500 тысяч до 5 млн рублей, а злостное уклонение от выполнения законодательства — уголовной ответственностью по специально введенной статье 330.1 УК («Злостное уклонение от исполнения обязанностей, предусмотренных законодательством Российской Федерации, в связи с признанием лица выполняющим функции иностранного агента»). Наказание по ней варьируется от штрафа в 300 тысяч рублей до лишения свободы на два года.

«Пока мы оформили только один отчет. У нас это заняло четыре дня», — рассказала The Bell основатель и гендиректор «Медузы» Галина Тимченко. «Я думаю, что одна из задач состоит в том, чтобы поставить журналистов в такие условия, чтобы у них не оставалось времени ни на что иное, кроме как следование этой безумной бюрократии, — говорит основатель и главный редактор “Важных историй” Роман Анин. — А учитывая, что это сделать невозможно, власти будут докапываться до каждой не так поставленной запятой — штрафовать и закрывать медиа». Пока таких прецедентов нет.

Как у них

Российские власти и государственные СМИ любят сравнивать законодательство об иностранных агентах в России с американским FARA (Foreign Agents Registration Act). МИД на своем сайте даже публиковал сравнительный анализ, в котором делал вывод, что в США действует «жесткое регулирование» в отношении иноагентов, а «законодательство РФ основано на умеренной и сбалансированной модели, предусматривающей более мягкие» меры.

Американский закон, действительно, предполагает серьезную ответственность за нарушение законодательства об иноагентах. Но все дело в разнице в правоприменении этого законодательства, оговариваются опрошенные The Bell юристы.

Согласно американскому закону, в список иноагентов также могут быть включены как организации, так и физические лица, но есть несколько принципиальных отличий.

Во-первых, американский закон требует, чтобы финансирование исходило полностью или в большей части от иностранного инвестора. На практике «в большей части» — это от 20% и более, говорила изданию The Insider (по решению Минюста включен в список СМИ-иноагентов) юрист правозащитного центра «Мемориал» (по решению Минюста включен в перечень НКО-иноагентов) Татьяна Глушкова. В российском законодательстве о СМИ-иноагентах сумма, источник и цели иностранного финансирования значения не имеют — достаточно только его наличия. Это ужесточение по сравнению с «соседним» законом об НКО-иноагентах: в их случае Минюст должен еще доказать, что организация занимается политической деятельностью (она, впрочем, в российской практике трактуется широко).
Во-вторых, согласно FARA, принципиальное значение имеет осуществление деятельности именно в интересах иностранного бенефициара, говорит Глушкова. Если деятельность организации или человека направлена на удовлетворение потребностей и интересов общества в целом, то в США в список иностранных агентов такая организация или человек не попадет. Это подтвердил The Bell управляющий партнер юридического бюро «Замоскворечье» Дмитрий Шевченко. По его словам, в США иноагентом может быть признано только лицо, лоббирующее интересы иностранного государства, иностранной политической партии или иностранной организации.

В российском законодательстве определено, что иноагентом может быть также лицо, действующее в интересах иностранных граждан или лиц без гражданства. «Такой список может быть сколь угодно широким в зависимости от отношения к тому или иному иностранному гражданину или лицу без гражданства», — отмечает Шевченко. В целом законы об иноагентах в России и США действительно похожи, но принципиальным остается вопрос не положений самих этих законов, а практики их применения, добавил юрист.

За нарушение FARA — например, за ложные сведения, предоставленные иноагентом, или за отказ регистрироваться в качестве иностранного агента — также грозит уголовное преследование. Наказание предусматривает штраф до $10 000 или лишение свободы сроком до 5 лет. Как отмечается на американском сайте, посвященном закону об иноагентах, за 81-летнюю историю FARA правительство рассмотрело всего 46 уголовных дел. В России уголовной ответственности за несоблюдение норм закона пока никто не понес.

Как и в России, в США закон об иноагентах применяется в том числе к СМИ. RT после признания иноагентом в США должен был представить полную информацию о себе (в том числе обо всех сотрудниках организации), описать свою деятельность, структуру собственности, сообщать информацию об иностранном заказчике, в интересах которого он действует, полученных от него средствах (в том числе на что они были потрачены — с указанием конечных получателей) и распространяемых информационных материалах. На всех информационных материалах RT на видном месте должно быть указано, что они распространяются в интересах иностранного заказчика. Кроме того, корреспонденты телеканала после признания иноагентом были лишены аккредитации при конгрессе США.

RT продолжает вещать в США в кабельных и спутниковых сетях, а также на интернет-платформах. Сенаторы Шелдон Уайтхаус и Джон Маккейн предлагали лишить телеканал этого права, но их инициатива была отклонена, поскольку права СМИ защищены Первой поправкой к конституции, гарантирующей свободу слова и собраний.

Запрет на работу

Главный аргумент российских властей заключается в том, что внесение медиа или отдельного журналиста в реестр СМИ-иноагентов не лишает издания возможности работать по-прежнему. «Иностранные агенты — это не означает запрета на работу», — говорил, к примеру, журналистам пресс-секретарь президента Владимира Путина Дмитрий Песков. На деле оказалось, что статус иноагента фактически лишает СМИ возможности зарабатывать — финансовой самостоятельности, которая остается главной гарантией независимости издания.

Первой в апреле этого года на себе это проверило созданное журналистами «Ленты.ру» издание «Медуза». «Мы потеряли от 85 до 90% рекламодателей. Сейчас де-факто у нас среди рекламодателей остались только малый и средний бизнес, — рассказывает основатель и гендиректор “Медузы” Галина Тимченко. — То есть те люди, которые поддержали нас и в кампании донатов, и в кампании по производству мерча. Это люди, которые напрямую не связаны с властью, они как были, так и остались. Но по сравнению с основным потоком — это, конечно, ручеек. Все крупные рекламные контракты ушли просто сразу, в первую же неделю».

В мае редакция «Медузы» сообщала о резком сокращении своих расходов — сокращении зарплат на 30–50%, отказе от офисов в Москве и Риге. Через несколько дней после признания «СМИ — иностранным агентом» издание запустило краудфандинговую кампанию. Сейчас его работу финансируют около 100 тысяч человек.

Через две недели после «Медузы» иноагентом было признано издание VTimes, созданное в 2020 году ведущими редакторами газеты «Ведомости», покинувшими ее после того, как в «Ведомостях» сменилось руководство и появилась цензура. Финансовая модель VTimes была гибридной: были как рекламные контракты, так и пожертвования со стороны доноров, рассказывает бывший издатель VTimes Александр Губский.

«Мы создавали деловое издание, и в первую очередь испугались многие ньюсмейкеры. Особенно чиновники, — рассказывает Губский. — Очень быстро стало понятно, что мы не сможем существовать в той же медиаповестке, какую мы задумывали и год существовали. Глупо было обещать рекламодателям, что мы останемся такими же. Новые контракты совершенно очевидно были неисполнимы, в том числе и с нашей стороны».

Части рекламодателей VTimes вернуло деньги из-за невозможности более выполнить свои обязательства. «Мы прекратили сбор пожертвований, и те деньги, которые были, пошли на закрытие бизнеса и выполнение обязательств перед партнерами», — объясняет Губский. Вскоре после признания иноагентом VTimes объявило о прекращении работы.

Зато доходы от платежей читателей у изданий, признанных иноагентами, пока растут. «У нас выросло количество пожертвований. Мы видим, что людям небезразлична наша судьба, — говорит основатель “Важных историй” Роман Анин. — В процентном отношении на данный момент рост составил примерно 15%. Аудитория не испугалась, мы не видели отказов». По его словам, издание стремится стать финансово зависимым только от пожертвований своих читателей и, судя по текущим темпам, «может приблизиться к самоокупаемости за счет донатов в перспективе 3–5 лет».

Число платных подписчиков телеканала «Дождь» также выросло после признания «СМИ-иноагентом», рассказал The Bell главный редактор телеканала Тихон Дзядко. У «Дождя» сейчас около 50 тысяч подписчиков, телеканал пока не потерял рекламные доходы и не стал сокращать расходы. «Мы надеемся, что нам и не придется, но все зависит от развития ситуации, — говорит Дзядко. — Что касается развития и новых проектов, пока мы стали осторожнее».

Отдельная проблема — признание «личными иноагентами» сотрудников СМИ. Если издание закрывается, найти работу журналистам становится крайне проблематично. Статус иноагента обязывает их отчитываться о личных доходах и расходах — и увольнение из издания-иноагента этого никак не отменяет.

«Вся моя работа в прошлые годы — это создание текстов в том или ином виде, это признание СМИ-иноагентом — фактически попытка сделать так, чтобы никаких текстов я больше не производила», — говорит бывшая журналистка расследовательского издания «Проект» (признано нежелательной в России организацией) Мария Железнова, ставшая СМИ — иностранным агентом в июле 2021 года. Согласие использовать с текстами маркировку в 24 слова — это первое условие, которое приходится обсуждать с работодателем, а если он откажется, то «такая работа становится для меня просто опасной, потому что это повод для административного штрафа, а дальше и вовсе уголовной ответственности», — объясняет она.

Потенциальные работодатели, с которыми журналисты, признанные иноагентами, ведут переговоры о работе, исчезают после консультаций с начальством и юристами, а другие предлагают неофициальное оформление, рассказывала в подкасте «Привет, ты иноагент» бывшая журналистка расследовательского издания «Проект» (признано нежелательной в России организацией) Ольга Чуракова, получившая в июле персональный статус СМИ — иностранного агента.

Сфера действия «иноагентского» законодательства выходит далеко за рамки профессиональной жизни — это интервенция в частную жизнь, считает Железнова. Отсутствие плашки о статусе иноагента даже в посте в личных социальных сетях с фотографиями детей — уже повод «выкатить мне штраф». «Из того, что уже сейчас, до сдачи отчетности, заметно влияет на мою жизнь, — это мысль, что я должна буду отчитываться за все, все, все расходы, даже такие, которые обычно не замечаешь. Например, как я отчитаюсь за переведенные в родительский комитет 500 рублей?»

Персональные иноагенты сталкиваются не только с проблемами в поисках работы и абсурдной отчетностью. Альфа-банк отозвал ранее одобренный кредит Максиму Гликину, бывшему заместителю редактора «Открытых медиа», после того, как Минюст признал его иностранным агентом. Банк не ответил на запрос The Bell.

«Никаких инструкций от Минюста о том, как именно отчитываться о фактически понесенных расходах, не было», — рассказывает главный редактор газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, включенный ведомством в реестр СМИ-иноагентов в декабре 2020 года. Он сам представляет в Минюст выписку с банковского счета по типу расходов (на продукты, транспорт, связь, денежные переводы и др.) за каждые три месяца. При этом Минюст периодически меняет формы отчетности. Сам журналист не смог отправить вовремя отчет за второй квартал 2021 года, потому что Минюст за шесть дней до срока подачи отчетности поменял к ней требования. Теперь ему грозит штраф до 50 тысяч рублей.

Официальная процедура исключения из реестра Минюста в законе не прописана. Но ведомство все же дало разъяснение, как физическому лицу, признанному СМИ — иностранным агентом, выйти из реестра ведомства, рассказала в подкасте «Привет, ты иноагент» бывшая журналистка расследовательского издания «Проект» (признано нежелательной в России организацией) София Гройсман, получившая персональный статус СМИ — иностранного агента в июле. «Либо какое-то ведомство, не знаем какое, Росфинмониторинг или еще какое-нибудь, которому мы очень понравимся, должно подать в Минюст просьбу об исключении нас из реестра. Либо второй вариант, и он кажется мне более реалистичным, — смерть физического лица», — заключает она.